Нравы Мальмезонского дворца - страница 13

В этот вечер Наполеон, которому еще в Египте докладывали о фривольном поведении Жозефины в его отсутствие, твердо решил развестись.

Дорожная карета Жозефины доставила ее в Париж только на следующий вечер. Смущенная консьержка остановила Жозефину у дверей особняка на улице Победы:

– Генерал запретил вас пускать, – пробормотала она.

Жозефина плакала и колотила ногами в дверь. Потом, прижавшись к дверной щели, она молила, просила прощения, напоминала мужу об их любви, об упоительных ночах сладострастия, о нежных ласках, беспрерывно тихо стонала, уверенная, что ее муж в своей комнате прислушивается к звукам у входной двери.

Кровать в спальне Жозефины в Мальмезоне

Через час добрая служанка, которая тоже рыдала на лестнице, с другой стороны двери, решила позвать Эжена и Гортензию, чтобы они попробовали смягчить Наполеона, и они, заливаясь слезами, принялись умолять:

– Не покидайте нашу мать! Она не переживет этого, и мы, кого эшафот в детстве лишил отца, сразу лишимся и матери, и второго отца, посланного нам Провидением!

Послушаем теперь рассказ самого Наполеона:

«Я не мог спокойно глядеть на плачущих; слезы двух злополучных детей взволновали меня, и я сказал себе: разве они должны страдать за провинности их матери? Что я мог поделать с собой? Каждый мужчина имеет какую-нибудь слабость».

После этого он открыл дверь. Бледный, с горящими глазами, он раскрыл объятия Жозефине и увлек ее в спальню…

Жозефина была прощена.

После этого Наполеон утвердил покупку Мальмезона. Он поставил свою подпись под договором купли-продажи в декабре 1799 года, через несколько недель после государственного переворота 18–19 брюмера (9–10 ноября 1799 года), в результате которого Директория была лишена власти и было создано новое правительство во главе с самим генералом Бонапартом.

Надо сказать, что в 1799 году Мальмезон представлял собой не слишком привлекательное зрелище и был мало пригоден для жилья. Подруга Жозефины мадам Жюно, ставшая потом герцогиней д’Абрантес, в своих «Мемуарах» отмечает:

«Мальмезон в ту эпоху, о которой я говорю, представлял собой загородный дом, прекрасный своими окрестностями, но как жилье совершенно неудобный и даже вредный для здоровья».

Именно по этой причине Жозефина, купив поместье, предприняла в нем значительные перестройки, поддержанные и ускоренные ее мужем. За работу взялись лучшие архитекторы и декораторы эпохи Первой Империи Шарль Персье и Пьер-Франсуа-Леонар Фонтен.

Камердинер Наполеона Констан Вери пишет:

«Поместье замка и само здание сильно отличались от того, чем они стали позднее. Все поместье включало сам замок, состояние которого Бонапарт по возвращении из Египта нашел очень плохим, парк, уже более или менее приведенный в порядок, и, наконец, ферму, доход от которой не превышал двенадцати тысяч франков в год. Жозефина лично руководила всеми работами по улучшению поместья, и, надо признаться, мало кто из женщин мог проявить при этом лучший вкус».

Биограф Жозефины Гектор Флейшман отмечает:

«Все было переделано, модернизировано и украшено. Это стоило несколько миллионов.

Бонапарт, возвратившись из Египта, нашел „замок рушащимся со всех сторон”, свидетельствовала мадам Жюно. Она, безусловно, преувеличивала. Но все-таки таким, каким он был тогда, Мальмезон мало подходил для жизни, какую консул собирался вести в нем. Бонапарт говорил о тогдашнем Мальмезоне, что он „сухой, выжженный”. И поместье принялись оживлять».

Шарль Персье был родом из Парижа. Он родился в 1764 году. Он был учеником знаменитого французского архитектора XVIII века Мари-Жозефа Пейра, жившего и работавшего в Риме.

Шарль Персье также учился в Риме. После революции, в конце 1792 года, он вернулся во Францию и в последующие четыре года занимался работами по декорации помещений, в частности в Парижской Опере. Там он и познакомился с Пьером-Франсуа-Леонаром Фонтеном.

Фонтен был родом из Понтуаза. Он родился в 1762 году. Его отец был королевским архитектором, а сам он тоже учился у Мари-Жозефа Пейра в Риме.