– Что тебя мучает, девочка?
– Скучаю по папе.
– А что еще?
– Ничего.
– Рассказывай сказки. – Ма уперлась в колени, наклонилась вперед. – Помнишь, я тебя привязала к этому самому креслу и держала, пока ты не съела овощной суп? Могу это повторить, если ты мне сию минуту не расскажешь, что с тобой стряслось.
Бэннер вскинула голову.
– Я две недели назад потеряла отца. Его застрелили у меня на глазах.
– Я ваших дерзостей не потерплю, юная леди. Я сама знаю, что твой отец умер ужасной смертью. Что тут говорить. Но ты новобрачная, а по тебе этого не скажешь. Непохоже, что ты счастлива. Какая кошка между вами пробежала?
– Никакая, – заявила Бэннер. Она не собиралась ни с кем обсуждать любовь Джейка к Лидии. Хватит того, что она сама о ней знает.
– Ты ему говорила о ребенке?
Глаза Бэннер округлились.
– Откуда ты знаешь?
Ма фыркнула.
– Я много раз рожала, так что знаю все признаки. Если бы твоя мама так не горевала, она бы тоже заметила. Джейку известно?
– Да, – еле слышно прошептала Бэннер. Она скручивала салфетку, пока один из ее углов не превратился в острие, потом смяла его кончиком пальца. – Поэтому он на мне и женился.
– Ну уж вряд ли.
– Это правда! Он меня не любит. Он любит… – Бэннер прикусила язык, не давая сорваться словам, которые, как тамтамы, гудели в голове со дня смерти отца. «Он любит мою мать».
– Кого он любит?
– Не знаю, – нетерпеливо отрезала Бэннер, вскочила со стула и поскорее подошла к окну, пока Ма не заметила ее слез. – Но не меня. Мы деремся, как кошка с собакой.
– И твои мать с отцом жили так же, когда только что поженились.
– У них было по-другому.
– Что тут бывает по-другому? Я знаю только двоих, кто еще упрямее, чем они. Это ты и Джейк.
Ма подошла к Бэннер и без всяких церемоний повернула лицом к себе.
– Иди отсюда поживей да позагорай на солнышке. Причешись как следует. И улыбайся Джейку хоть изредка. Шастаешь тут, как ищейка. Собираешься сказать матери о ребенке?
Бэннер покачала головой. Джейк рассказал ей, что Росс умер, зная о ребенке и радуясь за них. Они решили подождать еще немного и сообщить Лидии попозже.
– Я пока что не хотела маме говорить. Она может отменить поездку, а я знаю, как это важно для нее и Ли.
Ма потрепала ее по плечу.
– Я о тебе позабочусь. Ох и гордиться будет Лидия, когда вернется.
– Рассердится на нас за то, что ей не сказали.
– Зато ей будет чем занять мысли. А в ее положении это нужнее всего. Разве ты не понимаешь, детка, что мать без Росса Коулмэна никогда не станет прежней?
У Бэннер перехватило в горле.
– Понимаю.
Ма подтолкнула ее.
– Пойди посиди на веранде, проветрись. Свежий воздух тебе на пользу.
Проходя по тихим прохладным комнатам, Бэннер размышляла о том, что совет Ма весьма разумен и не лишен оснований. Она замужем за человеком, который любит другую. Такие вещи случаются гораздо чаще, чем можно предположить.
Нельзя проводить остаток жизни в хандре, иначе душа постепенно отсохнет. Бэннер Коулмэн Лэнгстон станет пустой скорлупкой. А ведь впереди у нее целая жизнь. И прожить ее нужно как можно лучше, не переставая любить Джейка и смирившись с тем, что она в его сердце играет вторую скрипку.
Ее решимости хватило лишь до прощания с Лидией на следующее утро.
Грустная компания собралась в тени пекана.
– Из-за этого дерева я и решила построить здесь дом, – говорила Лидия, глядя вверх сквозь густые ветви. – Оно было совсем не таким высоким. Росс надо мной смеялся, шутил, что орехи то и дело будут падать на крышу.
Она неуверенно улыбнулась сквозь слезы. Все торжественно стояли вокруг нее.
– Что ж, – порывисто закончила Лидия, смахнув слезы, – нам пора ехать. Совсем ни к чему опаздывать на поезд.
Она обняла Ма. Как всегда, казалось, что в долгом объятии она набирается от старой женщины сил.
– Присматривай здесь за всем без меня.
– Ни о чем не волнуйся. Будем ждать твоего возвращения.
Лидия повернулась к Джейку, и они без слов обнялись. Лидия зарылась лицом в воротник его рубашки. Он крепко зажмурился. Потом они отстранились друг от друга, слова были не нужны. Они просто долго и напряженно всматривались друг другу в глаза.
Затем Лидия заключила в объятия дочь. Сцена, которая только что произошла между мужем и матерью, разрывала Бэннер сердце, но она не стала из-за этого их меньше любить. Она прильнула к женщине, которая дала ей жизнь и сделала такой счастливой. Боль за мать, не связанная с ее собственным горем из-за смерти Росса, терзала ее.
