– Он обедает. Клиника откроется в три часа.
– Дело неотложное.
Миссис Хьюитт покрутила губами и носом одновременно, выказывая недовольство грубым вторжением в семейную трапезу. Джейк пронзил ее устрашающим взглядом голубых глаз, и она решила, что лучше с ним не спорить.
– Минутку.
Она закрыла дверь перед его носом. Когда дверь открылась, на пороге стоял мужчина, не уступавший размерами жене, и вытирал рот клетчатой салфеткой. Он хмуро посмотрел на Джейка, с первого взгляда приняв его за бандита, который явился позвать его вытащить пулю из раненого напарника. По крайней мере, так описала посетителя жена, и доктор Хьюитт решил, что первое впечатление ее, как всегда, не обмануло.
– Миссис Хьюитт передала, что у вас неотложное дело.
– У молодой женщины рвота, она извергает такую вонючую гадость, какой я в жизни не видел, жалуется на боли в животе и тошноту. Она больна. Вы ей нужны.
– Я осмотрю ее сегодня же, как только вы сможете привезти ее.
Доктор попытался закрыть дверь, но Джейк уперся рукой в беленую створку.
– Я не говорил, что вы нужны ей сегодня. Вы нужны ей сейчас.
– Но не могу же я бросить обед.
– Мне плевать, что вы там не можете бросить! – заорал Джейк. – Вы поедете со мной немедленно.
– Послушайте, нельзя вот так заявиться и требовать…
– Вы знаете Коулмэнов?
Доктор беззвучно зашлепал губами.
– Росса Коулмэна. Да, конечно.
– Речь идет об их дочери. Если с ней что-нибудь случится, вы увидите перед собой не только мой пистолет, но и пистолет ее отца. А теперь собирайте что вам там нужно в черный чемоданчик, и поехали. – Для убедительности Джейк вытащил пистолет. – Живей.
Услышав крик, в прихожую вышла миссис Хьюитт. От страха она привалилась к стене, прижав руки к горлу.
– Что же это? – без конца повторяла она.
– Все в порядке, дорогая, – уверил жену мистер Хьюитт со спокойствием, которого вовсе не ощущал. Уронив салфетку, он начал натягивать пальто и шляпу. – Этот, э-э, джентльмен – друг мистера Коулмэна. Он очень расстроен, но я при первой же возможности поговорю с мистером Коулмэном о его грубости.
Доктор яростно взглянул на Джейка, которому было безразлично, что тот думает о его манерах. Он видел перед собой только смертельно-бледное лицо Бэннер, слышал только ее мольбы не оставлять ее умирать в одиночестве.
– У вас есть лошадь?
– Коляска. В конюшне за домом.
– Пошли.
Убедившись, что доктор идет перед ним, Джейк вложил пистолет в кобуру и шагнул под ливень. Он прошел в конюшню, помог запрячь лошадь и поскакал впереди коляски по грязным улицам. Доктор правил очень осторожно, его благоразумие было достойно похвалы, но в душе у Джейка все кричало от нетерпения. Каждая минута продляла мучения Бэннер.
Казалось, прошли века, прежде чем он завел Бурана в конюшню и втащил сопротивляющегося доктора в дом.
В доме было тихо. Слишком тихо. Джейк ворвался в спальню, содрогаясь при мысли о том, что может там увидеть. Бэннер без сознания лежала под одеялом, но он разглядел, как подымается и опускается ее грудь, и чуть не заплакал от облегчения. Он втолкнул доктора в комнату.
С медлительностью, сводящей с ума, доктор Хьюитт снял плащ и аккуратно свернул его на стуле. Водрузил на нос очки и начал развертывать простыни и одеяло. Джейк наклонился ближе, но врач строго посмотрел на него через плечо.
– Я не могу осматривать молодую даму в вашем присутствии.
Если бы доктор не был так нужен Бэннер, Джейк кулаком стер бы ханжеское выражение с его лица. Поэтому он только смерил доктора выразительным взглядом и вышел из комнаты.
Он расхаживал по кухне, молясь и ругаясь про себя. Чтобы чем-то занять руки, развел огонь в плите. Может быть, Бэннер захочет чаю, может быть… может быть… может быть…
Предчувствия, одно другого страшнее, метались в его мозгу.
Наконец доктор вышел из спальни, протирая очки огромным белым платком. Он печально качал головой и глядел на ботинки.
– Что с ней? Чем она больна? – нетерпеливо спросил Джейк. Доктора, казалось, ничего не интересовало, кроме собственных очков.
– Перитонит. По-вашему, брюшная лихорадка.
Джейк глубоко вздохнул и поднял глаза к потолку.
