Она стоит на подиуме, глядя на него сверху вниз, уперев руки в бока. Глаза ее горят обидой.
— Стоп-стоп-стоп, — говорит он, начиная подниматься по лестнице. — Вот в этих сценах я играть не подписывался. Ненавижу плохой театр.
— А я не понимаю твоей игры!
— Не понимаешь?! Все ты прекрасно понимаешь! Мы с тобой друг друга любим. Так или не так?
Он уже стоит рядом с нею, легонько поглаживая ее плечо.
— Я люблю тебя… И мы играем только в это. А не в скандал в благородном семействе и уж тем более не в выяснение отношений! Увольте!
Не хо-чу!
— Ты ведешь себя как жестокий ребенок — какого черта?! Ты сам ввел такие правила?!
— Мы до сих пор играли честно… И никто никого не подводил…
А завтра нам предстоит такое, что накануне из-за какой-то ерунды…
— Ты при людях размазываешь меня об стену, как говно! — От обиды у нее дрожат в глазах слезы.
— Зачем ты принимаешь всерьез слова? Тем более мои? Ты знаешь хоть одну мечту, которая сбылась бы как есть? Не вывернулась бы наизнанку и не обманула тебя, ты — знаешь? Тем более в наше время?!
— Не знаю…
— Вот убьют меня, и поймешь, кто был твоей мечтой, — с мужской жестокостью произносит он.
— Было бы подлостью с твоей стороны — таким образом бросить меня в этой дыре! — с женской жестокостью восклицает она.
sub
V
/sub
Вечер в городе. Федька с Валей в ресторане. Ресторан не шикарный (какой шик в провинции?), но все же не без помпы. Зеркала, люстры, колонны, лепнина на потолке давят на психику так, что Федьке, привыкшему к затрапезной обстановке, неудобно. Он тут же подвигает к себе пепельницу и начинает курить.
— Ты чего занервничал? — спрашивает его Валя. — Сам же хотел… Не нравится — пойдем отсюда. Но ты лучше успокойся. Я Ингу попрошу — она нам дешево накроет.
Федька оглядывается вокруг. Публика спокойно сидит, с достоинством. Выпивают, едят со знанием дела.
Внезапно он замечает свое отражение в зеркале:
— И как только ты тут работаешь… Среди таких рож…
Валя усмехается:
— Да, бывают портреты…
— Знаешь, я когда в таких местах оказываюсь, чувствую, что меня обувают, как последнее чмо. Вот за все эти финтифлюшки. Люстры, скатерти, зеркала… Ты сидишь, делаешь вид, что кайфуешь, а сам последний рубль жопой пережевываешь… Лучше б в кремле на скамейке посидели…
— Брось, мы же сами решили… Я попрошу Ингу…
Появляется Инга, все чин чином, делает вид, что принимает заказ. Только чуть-чуть подмигивает подруге. «Привет-привет».
— Давай нам графинчик водки, салатик какой-нибудь и, если можешь… мы тут вино сами принесли.
— Конечно, я открою, — тихо говорит Инга.
Через минуту возвращается, сервирует стол, ставит графин, перехватывает у Вали вино, открывает, наливает Вале в бокал вина, Федьке в рюмку — водки.
— Спасибо, сестричка, — оживает Федька. — К нам не присоединишься?
— Не могу… — Инга уходит.
— Тогда за что?
— Знаешь, Феденька, давай за тебя… Я так счастлива, что ты рядом. Что мы вместе. И все будет хорошо, поверь. Все будет хорошо…
Они сдвигают бокалы, чокаются, выпивают.
Федька вдруг перехватывает ее руку, чуть улыбается, трется колючей щекой.
— Ты самый красивый, самый… горячий, самый неугомонный… — влюбленно шепчет Валя.
— Уж ты скажешь, — отнекивается Федька, но видно, что он растроган.
— За тебя, — говорит Валя, прикрывая глаза, и Федька вдруг сдается — прогибает его влюбленность этой женщины, которая как чует, что у него на душе, и первым делом поднимает тост за него — и сам пьет, как будто впервые соглашаясь,
совпадая
с нею.
Через некоторое время — явление шефа с Литой. Шеф здесь — не свой, но окружающее его не подавляет. Скорее наоборот — забавляет.
Тоже, как Федька, оглядывается. Заметив зеркало, показывает себе (или окружающим) язык.
— Ну-с… Чем нас порадует «Волга»? Браконьерской икрой? О! Танцпол! Мы будем танцевать?
Щелкает пальцами:
— Меню, пожалуйста!
Инга приносит меню.
— Меню. Приглашаю вас в новое измерение нашей обыденности: закуски холодные, горячие, супы, основные блюда, карта вин… — И, обращаясь к Инге: — Для начала, если можно, бутылку виски… единственного здесь — «Ред лейбл». И минералки. «Перье» и… Вина действительно французские? Тогда «Божоле». Виски «Ред лэйбл»... Сыр… Оливки…
