После пары бесплодных попыток я поняла, что самый лучший способ привлечь к себе внимание и запугать — изобразить свой личный запредельный страх. А всякие там «Да, что Вы? Да не надо! Да, стоит ли? Да, любой бы на моём месте…» служат только продолжению словоизлияния.
— Льян, — прижала я руку к сердцу с претензией на бешеное его биение, — давай, ты потом мне расскажешь вот эти «вечно обязана» и прочую чепуху. Дело есть. Ты понимаешь, что твой отец, когда вы окажетесь в Ирсилене, возьмётся за тебя по полной? Лидорчик-то, конечно, сын Императора. Жаль, что семьдесят второй. А маговизорной связи у нас в Приреченске нет. И пока мой бывший жених письменно выразит своё несогласие с воспитательными мерами твоей родни, тебе уже жизнь керосином покажется. Письмо туда, письмо сюда — и три недели, если не месяц, будут в полном распоряжении главы Дома. А от твоего папы надо бежать! От него даже комары бегут. Я за тебя боюсь!
Честно-честно. Ни разу душой не покривила. Я и с дядей-то жить боюсь. Но он больше экспериментирует, чем воспитывает. А с таким папой я бы утро начинала не с лисьего хвоста, а с чудовищного перепуга, что мне с ним придётся завтракать. Спинку прямо, локти на стол — ни-ни, нельзя! И упаси Создатель упомянуть хотя бы один драмзерх, не говоря уже об ырбуцах.
Льянка посмотрела на меня как на больную. Понимаю. Она уже добегалась до одной поимки — второй раз не хотела.
— Митавиа, куда мне бежать? — риторически-грустно вопросила мечта Лидорчика.
Вот, прям как будто некуда?! Ха!
— К нам. В Приреченск. Сейчас твой жених рядом, в наличии живьём и лично. Пусть он и потребует поселить тебя у нас. Имеет право. А чтобы ТоннаЭля настоял на своём праве, я ему расскажу, что я с ним сделаю, если не настоит, — пришлось скорчить зверскую физиономию. Примерно такую, как обещала бабуля в результате предполагаемой голодовки, после которой я начну кусать живых косуль. — Льян, я пойду Лидора терзать пока не поздно. Ты представь, как здорово будет, если Лидорчик справится с твоим папой, а? До Ирсилена от нас далеко, родители навещают пару раз в год… Свобода! И, кстати, у нас даже орки есть. Немножко. И гномы — тоже чуть-чуть. Скотный рынок за городом. Ни разу там не была. Сходим. Вместо зоопарка сойдёт. Ну, и прочих развлечений по мелочи. Ты как, согласна выпасть из родового гнезда?
Валерьянка кивала как заводная. Кажется, она не до конца поверила в реальность затеи. Шутка ли — оторваться от старших опекунов в двадцать лет!? Мечта! И выпасть из гнезда ей хотелось так сильно, что она совсем слова растеряла, зато на Лидорчика уставилась, как голодная виверна на мясо. Сообразительная у меня подружка, ага.
— А получится? — всё-таки обрела дар речи будущая посетительница вивария.
— Как нечего делать! Жди здесь.
«Здесь» находилось рядом с общипанной ёлкой, от которой местные путешественники пообломали на растопку все нижние ветки, насколько смогли дотянуться. Совести у них нет! Отвлеклась…
Валерьянка осталась при ёлке с сосновой макушкой, а я пошла пугать Лидорчика. Наариэль наблюдал за моими метаниями, не забывая о мясе, и когда я проходила мимо костра, спросил:
— Митавиа, у тебя маневры или уже боевые действия?
Свойское «тебя» неимоверно согрело. Так согрело, что я всю Ясину стратегию и тактику разом вспомнила и смогла пожаловаться в том же духе:
— Пытаюсь не поделиться на два фланга. Надеюсь уцелеть и не разорваться.
— Лучников — в засаду, тяжёлую кавалерию — в центр, и не забывай о тылах, — подмигнул мне сероглазый красавец, но я так и не поняла, что он хотел этим сказать.
Тыл у меня есть. Никогда не рассматривала свой тыл всерьёз. Но может, он не так уж плох? Надо будет перед зеркалом покрутиться. А вот, где у меня кавалерия, да ещё тяжёлая — понятия не имею. Не говоря уже о лучниках в засаде. Экий ырбуц! Или надо чаще стрелять глазами?
Бабуля под мои размышления застонала и даже скрипнула разок зубами. Моими. Дала понять, что я всё понимаю неправильно. А мне надоело понимать правильно. Я хочу понимать так, как мне приятно!
Гордый своими успехами выжиматель клятв стоял шагах в четырёх от костра. Ждал окончания нашей с Валерьянкой беседы. Такой гордый, что даже ни мне навстречу не дёрнулся, ни от меня не шарахнулся. Зря. Вся его гордость мигом улетучилась, как только я оттащила его в сторону леса и обрисовала набор проблем. Толпы Валерьянких ухажёров в Ирсилене — с одной стороны. А что может быть хуже неизвестных по количеству и качеству конкурентов? А с другой — он, одинокий герой, который сейчас откопает в себе мужество, соответствующее его титулу, сравнит свой титул и мужество с общественным положением и упёртостью главы Дома Синей Вязи, и пойдёт как взрослый, требовать от этого главы отправить Льянку к нам в Приреченск, не заезжая в Ирсилен. Чем не подвиг?
