А что? Это же чистая правда. Сам бы он в жизни не рискнул сделать предложение Валерьянке, а без подсказки ещё и не смог бы. Потому что все влюблённые — жуткие мямли.
— Нирэльяна, застегни на нём браслет, а то Лидор не в состоянии. Потерпи, бедненький мой, это ж не надолго! — утешила я страдальца.
От перспективы «не надолго» страдалец чуть было дышать не перестал. Но с браслетом Валерьянки справился быстро, гад ушастый. Ведь может же, когда хочет.
Наариэль утирал слёзы. Нет, я понимаю, весело. Но, чтоб настолько?
— Митавиа, я Вам говорил, что Вы самая… самая… Я бы с Вами ни за что помолвку не разорвал, — прибил меня откровением прекрасный страж.
Лидорчик всё понял и успел подхватить меня под локоть. А то я вдруг оседать начала. Колени подогнулись. Ладно, удалось сделать вид, что села.
— Поздравляю, — сдавленно просипела я уже с одеяла. — С помолвкой вас. Можете поцеловаться.
Целоваться помолвленные не стали. Лидорчика приморозило к месту. Наверное, он искал в голове словарь, чтобы выразить мне свою благодарность, но нашёл только звуки из языка «прекрасных коров».
— Мммы… — изрёк будущий дипломат.
— Мы, пожалуй, тут вокруг погуляем, — взяла дело в свои руки Валерьянка.
Ага, ещё бы не взять-то? Одно дело, когда поклонники сами обхаживают, и совсем другое — когда юноша приносит себя в жертву из любви к какой-то девчонке. Вроде как из любви. М-да… Лидорчик на алтарь себя положил во всех смыслах. Исхитрился всё-таки. Ну, или я его исхитрила, что уже не важно.
— Дальше ста шагов в лес не заходить! — грозно предупредил Наариэль и пристроился рядом со мной на одеяле. Разлёгся, подперев голову, и задумался.
Красота! Даже как-то не обидно совсем. Наоборот. Вот, ещё бы на сероглазого эльфа полюбоваться, но я сижу спиной и вроде как повода поворачиваться нет. Тему для разговора найти не могу.
Тему нашёл сам Наариэль.
— Митавиа, а Вы не опасаетесь, что Лидортонниэль влюбится в мою сестру? — задумчиво спросил страж.
— Так он уже, — даже плечами пожала. Неужели можно было не заметить? Валерьянке можно. Она себе мои мозговые выверты даже представить не в состоянии. А передачу жениха за десять минут — тем более. Драконья скорость, да!
— То есть, как? — изумлённый Наариэль сел у меня за спиной.
Пришлось объяснять «как».
— Да так. Мы с Лидором друзья. Ни у меня, ни у него никакой-такой любви не было. А помолвка… Он защищал меня как потомок Императорского Дома и защищал бы и дальше. Но не ценой же собственного счастья! — Так я ему и доставила удовольствие, жертвователю недоделанному. — Ваш отец года через три перестанет сердиться на Нирэльяну. Не знаю, что у них с Лидорчиком к этому времени получится. Он, на самом деле, хороший парень.
— А как же защита? Дом Императора всё-таки, — пробормотал потрясённый страж.
Ха!
— Ну, у меня теперь есть Вы, — обнаглела я до крайней степени.
В вас когда-нибудь била молния? А приятная молния? Так вот, молнии бывают приятными. Наариэль придвинулся ближе и прошептал:
— Да, я есть… у тебя.
А потом поцеловал за ушком. Оххххх. Вот тут эта приятная молния меня и ударила. Насквозь прошила.
Я хотела ещё парочку молний, но меня ментально стукнула Синяя Бабушка, напоминая, что я не одна. А потом на нас с Наариэлем и Бабушкой выплеснулось не меньше десятка вёдер воды разом. Наариэль вскочил и задвинул меня за спину, потому что из-за его спины гораздо безопаснее смотреть на Жемчужного Папу в ярости.
Потом смотреть стало неудобно, потому что рядом с Наариэлем встал Короед. Яся и вовсе влезла перед мужчинами и окончательно перекрыла мне обзор. Хоть на четвереньки становись!
— Отец, ты всё не так понял, — начал Наариэль.
— Да, отец, — подоспела Валерьянка, буксирующая Лидорчика.
Что-то у Тонны Эля ноги совсем заплетались. Неужели соблазнить пыталась? Бедолага. (Лидорчик, бедолага). Главное, чтобы мои инструкции не забыл и соблазнялся не сразу.
— Чужая невессста, — шипел бывший образец сдержанности.
— Где? — пискнула я из-за широких спин.
Бабушка добавляла эмоций, тихо потешаясь: «Уделала-таки, доконала».
Нирэльяна бесстрашно добуксировала Лидорчика до главы Дома Синей Вязи.
