Он промычал что-то, похожее на слабый смех.
– Ты не можешь быть такой доброй! Спасибо, принцесса. Ты удивительная. Я так признателен тебе за то, что ты меня терпишь.
– Терплю? Да я тоже получила удовольствие. Конечно, я знаю, что бывает и больше и дольше, чем у нас, но я подожду, пока ты наберешься сил, тогда посмотрим, что еще будет.
Джон на дрожащих руках приподнялся и отвалился от нее со стоном.
После этого Марго оперлась на локоть, повернулась к нему, взяла за руку и спросила с некоторым беспокойством:
– Тебе правда хорошо?
– Только что произошло самое великолепное из всего, что я пережил в своей жизни, жаль только, что ты не испытала того же.
– Да ладно, еще успею. Если ты не захочешь, Клинту может понравиться идея...
– Держись от Клинта подальше. Я сам справлюсь.
– Прямо сейчас? – Она засмеялась.
– Ну, конечно, немного погодя.
Марго откинулась на спину, радостная, очарованная и по-прежнему полная желания. Она посмотрела на неподвижное тело рядом с собой и ласково улыбнулась, а ее глаза заблестели нежностью. Подумать только, до чего может довести сексуальное возбуждение! И как люди могут сдерживать себя! Но хорошо, что она могла сказать себе: она знает его два года. И все это время она знала, что Пассия явно была не для него.
Два года Марго следила за Джоном и слушала, как люди говорят о нем, как беспокоятся, что он под каблуком у Пассии. Эта ведьма его околдовала, превратив в настоящего зомби. Теперь же Марго представился шанс узнать его таким, каким он был на самом деле. Она ведь специально заперлась с ним в библиотеке, чтобы его соблазнить. Там она могла играть с ним и казаться доступной.
Теперь он лежал с ней рядом в ее постели, удовлетворенный и околдованный ею.
Марго переполнялась желанием. Она знала, что такое желать. Любой здоровый человек в ее возрасте не раз такое испытывал. Но она пока только устроилась поудобнее подле него, выключила единственный свет ночника и приготовилась спать. Ей снились эротические сны, и это было неудивительно.
Джон проснулся в темноте. Он чувствовал, что не один: рядом находилось нежное, горячее тело женщины. Другой женщины. Марго. Она не заставила его уйти и не ушла сама!
Его реакция оказалась немедленной, но... несколько иной, чем ждала Марго. Джон стал извиняться:
– Прости, что я заснул.
Так он чувствовал... неловкость?
– Я тоже устала, – отвечала Марго.
– Я хочу сказать, извини, что не ушел к себе.
– Не думаю, чтобы кто-нибудь обратил внимание, в какой комнате ты спишь.
– Я имею в виду, извини, что я отключился прямо на тебе вместо того, чтобы уйти.
– А зачем тебе уходить?
– Так ты не против, чтобы я тут спал?
– Нет, мне хорошо, когда ты рядом со мной. Ты как печка. Не хочешь стать моим личным обогревателем?
– Хочу. Очень хочу. Так приятно проснуться и найти тебя рядом. Не могу поверить, что это не сон.
– Но это не сон. Ты же раньше спал с Пассией?
– Нет. Мы никогда не спали вместе. Она не...
– Ничего не хочу слышать про твои... с ней. Я страшно ревную.
Джон просунул одну руку ей под плечи, а другой привлек к себе поближе, пристраивая ее голову у себя на плече.
– Марго, вы слишком разные, чтобы ты ревновала к ней. Она не идет ни в какое сравнение с тобой. Ты одновременно... и чудо, и сладенький мой пирожок, и игра, и свет в оконце, и сама невинность...
– Невинность?.. Это каким же образом?
– Я еще не сделал с тобой... этого. Пока.
– Нет же, сделал.
– Только коротким вторжением? В этом смысле, конечно, да. В этом мы преуспели. Теперь ты знаешь, что я могу войти в тебя, – при этих словах его голос стал удивительно чутким и заботливым. – Но пока я еще не занимался с тобой любовью. Может, начнем теперь?
– Это звучит как приглашение на лекцию.
– Что такое? Ты опять ехидничаешь?
– Не уверена.
Его смех оказался удивительно интимным, таким близким, тихим и мягким. Очень нежным.
Марго пригладила рукой его волосы, убрав их со лба.
Она оказалась совсем рядом с ним, а ее рот – на одном уровне с его ртом. Джон поцеловал ее... и Марго растаяла.
Она тихо постанывала и извивалась, беззвучно ловила ртом воздух в промежутках между поцелуями, чем распаляла Джона все больше и больше.
