Когда Миша вздохнул полной грудью и посмотрел вверх, то увидел совершенно неожиданную картину. На палубе, перевалившись через перила, стояли чуть ли не все сотрудники плавучей испытательной станции. Держась за веревочную лестницу одной рукой, в плавках, по пояс в воде, висел дежурный матрос, показывающий Мише свободной рукой огромный кулак. Видно, он только что собирался нырнуть, чтобы спасать исчезнувшего под водой практиканта.
— Что это значит, товарищ Савин? — раздался сверху грозный голос начальника лаборатории. — Вы нарушаете порядок! Не подчиняетесь распоряжению капитана! Прошу вас ко мне.
Миша подплыл к веревочной лестнице и начал подниматься вверх.
— Топить таких мало… — тихо прошептал матрос, пропуская Мишу. Захотели, чтобы из-за вас я сел в тюрьму?
— Простите… Я не из-за озорства, — также шопотом ответил Миша.
— Объясните, пожалуйста, почему вы допускаете на службе этот анархизм? раздраженно сказал Мише начальник лаборатории.
— Э-Э-Э! Да что это у него подмышкой? Никак разводной ключ! — проговорил кто-то.
Миша переступил с ноги на ногу. Вдруг из-под резинки мокрых трусов выскочили две гайки и со стуком покатились по палубе, надраенной до блеска.
— Вам удалось отвинтить только две гайки? — сухо спросил Василий Иванович.
— Нет. Все три. Третья — вот… — ответил Миша. — И гидрофон снят с болтов. Его можно вытянуть из воды за кабель, — добавил он, передохнув.
— Понятно, — все так же сухо продолжал начальник лаборатории. — За самовольные действия во время работы, связанные с риском, и отказ подчиниться капитану я объявляю вам строгий выговор; кроме того, мы сообщим об этом факте дирекции вашего вуза.
— Василий Иванович! — раздался взволнованный голос Жени, — выговор придется разделить пополам. Я тоже виноват. Это мы вместе придумали! Водолаз-то, вероятно, у сестры на свадьбе. Если даже его срочно сюда доставить, так он все равно в скафандр не влезет! Известно, почему. ему сейчас море по колено!
Кто-то начал, было, смеяться, но сразу же осекся. Все продолжали стоять молча.
— Василий Иванович! — вдруг раздался голос Погончука. — Независимо от проступка этих двух юношей разрешите вытянуть гидрофон из воды, раз он уже отвинчен.
— И дальше что? — спросил начальник лаборатории.
— Разберем муфту и исправим повреждение.
— А дальше что?
— Очень несложное дело, Василий Иванович! Установим гидрофон обратно под воду. Без водолаза.
— Кто установит? — тем же отсутствующим голосом спросил начальник.
— Как кто? Конечно, я! Вы же знаете, что я мастер по нырянию!
— Придется ждать водолаза, — отчеканил начальник.
— Василий Иванович, да ну его к чорту! Он, вероятно, в самом деле сейчас ползает под столом. Я только что разговаривал с берегом. Заведующего хозяйственной частью нашли. А теперь он пошел к водолазу на квартиру, проверить — может быть, тот не уехал на свадьбу. Ведь он дал ему выходной. Заявок-то на водолазные работы на сегодня ни от кого не было! Я считаю, Василий Иванович, выговор-то придется делить не на двоих, а на троих. Так, чтобы и на мою долю досталось. Как это я, старый хрен, не сообразил сам полезть вводу?
— Разрешите спросить, товарищ начальник, — обратился к Буранову дежурный матрос.
— Что у вас? — отозвался начальник.
— Не мог бы я попробовать прикрутить обратно что там нужно под водой? В данный момент нахожусь в соответствующей форме — одежду еще не надевал.
— Товарищ Коцубейко — опытный матрос. Доверить ему можно, — сказал капитан катера.
— Даже смешно говорить! — не унимался матрос, — если сухопутный студент, он указал на Мишу, — в состоянии был отвинтить, так неужели я не смогу завинтить?
— Под вашу личную ответственность, капитан, — проговорил Буранов и медленно зашагал по направлению к дверям, ведущим внутрь катера. За ним молча тронулись остальные сотрудники.
— Не унывайте, — шепнул лаборант Погончук, подходя к Мише, — уговорим Василия Ивановича…
— Не стоит этого делать, — ответил студент. — Я действительно виноват.
Через час неисправность в соединительной муфте была устранена, и гидрофон установлен на воду. Правда, для матроса, вызвавшегося нырять под воду, это оказалось более тяжелой задачей, чем он предполагал. Пять раз ему пришлось подыматься из воды, чтобы передохнуть. После этого авторитет Миши как замечательного ныряльщика, подымавшегося из воды всего одни раз, необычайно вырос в глазах Жени. Он с гордостью оглядывал своего друга, многозначительно подмигивая при этом капитану.
