Сунув руки в карманы куртки, он заспешил прочь.
Решетка ворот со скрипом поднялась. Джоуи осторожно выглянул и посмотрел на мост. Деревья за кустами качались на ветру. Через мгновение поверхность воды смялась, как фольга. Ужас превратил восприятие в исполинский мушиный глаз, в котором все дробилось на бессмысленные фрагменты. Затем вернулся обычный страх, с которым можно справиться.
С каменной мостовой он шагнул на деревянный мост, секунду помедлил, держась за семидюймовое звено цепи подъемного механизма, пока не вспомнил, что вся цепь покрыта густым слоем смазки. Посмотрел на грязные пальцы, вытер их о джинсы и спрятал обе руки в задние карманы. Все равно тут без мыла не обойтись. Да и без воды…
В кустах за мостом что-то шевелилось. Щурясь сквозь мутные очки, Джоуи шагнул вперед. Шумели деревья. Порыв ветра прижал к бедру полу его кожаной куртки; звякнули замочки на молниях.
Кто-то выскочил из кустов на мост и резко остановился, словно не ожидал препятствия.
Джоуи стремительно выдернул руки из карманов, больно чиркнув по ткани костяшками пальцев; левый полуоторванный клапан снова затрещал.
Мальчишка был голым.
Он крался пригнувшись.
На цыпочках.
Прижимая локти к бокам.
За его плечом, словно клочья самой ночи, хлестали на ветру черные волосы.
— Тебе чего надо? — сквозь ветер прокричал Джоуи.
Левый глаз мальчишки скрывала черная повязка.
Правый, огромный и желтый, моргнул.
— Ну? — снова крикнул Джоуи. — Тебе чего тут надо?
Мальчишка снова заморгал. Потом засмеялся: смех был похож на колючую проволоку, шуршащую по сухим сосновым иголкам. Опустил руки. Сделал еще шаг.
— Убирайся отсюда, не то худо будет!
Мальчишка сказал:
— Привет, Джоуи!
— Убирайся отсюда, — повторил Джоуи. — Чего тебе надо?
Ноги у мальчишки были в ссадинах и царапинах. Он склонил голову набок:
— Можно мне войти, Джоуи? — Тут он расхохотался в голос.
— Нет. Нельзя. Тебе здесь делать нечего.
— Да брось ты… — Еще шаг навстречу, и мальчишка протянул руку. — Ты только пусти, и я сразу скажу, чего мне здесь надо.
Джоуи пожал ему руку:
— Тебе сюда нельзя.
Ладонь у Джоуи была сухая и жесткая.
— Нет, можно.
А у мальчишки — длинная и влажная. И он по-прежнему смеялся.
— А я говорю, проваливай.
Однако физический контакт, хоть и неприятный, уменьшил страх перед мальчишкой. Тряпка на его глазу была завязана узлом под левым ухом. На подбородке красным созвездием рассыпались следы от прыщей.
— Уходи с моста. — Джоуи попытался выдернуть руку, но парень еще крепче сжал его пальцы. — Слышал, что я сказал?
Он с силой дернул кистью; рука мальчишки тоже дернулась.
— Ты что! — Джоуи дернул со всей силы.
Парень снова засмеялся и в свою очередь потянул к себе. Он оказался не из слабых.
Джоуи свободной рукой схватил себя за запястье и рванул снова. Парень сделал то же самое; его нога мокрыми холодными пальцами уперлась в ногу Джоуи.
Он продолжал ухмыляться.
Джоуи дернул, поскользнулся.
И тут парень перестал тянуть в свою сторону.
Джоуи качнулся назад, чуть не споткнулся о порог под решеткой, сделал еще три шага назад и сел.
Мальчишка стоял над ним, все так же крепко сжимая его руку.
Решетка с тяжелым скрипом опустилась. Вертикальные брусья вошли в заполненные водой углубления, и по расчерченному на квадраты пятну лунного света потекли темные ручейки.
— Я же говорил, что войду.
Что-то вбежало в светлый квадрат, где стоял парень, замерло на мгновение, подняв сверкающее жало, передумало и заторопилось прочь. У Джоуи от воспоминаний кольнуло щиколотку.
— Знаешь, что мне надо?
Джоуи начал приподниматься, мальчишка помог ему встать и наконец разжал руку.
— Я отопру комнату наверху. Толкну дверь, и то, что внутри, выйдет наружу.
— Э?..
— Как по-твоему, что будет, когда оно выйдет?
— Что «оно»?
Парень вдруг захихикал и тыльной стороной ладони вытер губы.
— Знаешь, Джоуи… — он окинул взглядом тускло освещенный зал, — может, тогда часы в Восточном флигеле пойдут как положено. А может, вы с Максимиллианом не захотите больше здесь жить и уйдете в лес. Интересная мысль, верно?
Джоуи силился понять, что за неприятное чувство его охватило.
Вдруг тон мальчишки резко изменился.
