— Мистер Кэдвейлитер-Эриксон?
Я пожал протянутую руку — острые мелкие косточки в дряблой коже.
— А вы, если не ошибаюсь…
— Арти.
— Арти Ястреб.
Не знаю, укрылся ли от него беглый осмотр, которому я подверг серый наряд.
Он улыбнулся:
— Да, Арти Ястреб. Я приобрел это прозвище, будучи моложе нашего общего друга. Алекс сказал, что у вас есть… скажем так: вещи, которые не совсем ваши. То есть по закону вам не принадлежащие.
Я кивнул.
— Нельзя ли взглянуть?
— А вас предупредили, что…
Его нетерпеливый жест не дал мне закончить фразу.
— Все в порядке, показывайте.
Он протянул руку, улыбаясь — любезный, как банковский клерк.
Я провел пальцем по краю брифкейса. «Тск», — щелкнул замок.
— Скажите, можно отвязаться от Специальных служб? — спросил я, разглядывая склонившийся к брифкейсу бритый череп. — Похоже, я чем-то привлек их внимание.
Череп приподнялся. Удивленное выражение сменилось усмешкой каменного истукана.
— Вот как, мистер Кэдвейлитер-Эриксон? — Ястреб окинул меня изучающим взглядом. — Если это действительно так, постарайтесь, чтобы ваши доходы не скакали. Это единственное, чем можно усыпить интерес Специальных служб.
— Не так-то просто будет это сделать, если вы предложите достойную цену.
— Надо полагать, я могу приобрести их дешево…
Замок снова произнес: «Тск».
— …ведь, если мы не договоримся, вам придется крепко поработать головой, чтобы уйти с товаром от Специальных служб…
— Вам, должно быть, случалось разок-другой от них уходить, — предположил я. — Сейчас-то вы сидите на ровном киле, но прежде вас носило по волнам.
Арти кивнул с озорной ухмылкой:
— Вероятно, вам предстоит помериться силами с самой Мод. В таком случае я должен надлежащим образом поздравить вас и выразить сочувствие. Люблю все делать надлежащим образом.
— Похоже, вы стреляный воробей. Я не заметил вас в толпе.
— Сейчас здесь две вечеринки, — сказал Арти. — Как думаете, куда исчезает Алекс через каждые пять минут?
Я вопросительно приподнял бровь.
— Светящийся рисунок под камнями, — указал Ястреб пальцем мне под ноги, — это разноцветная мандала на потолке нашего зала… — он хихикнул, — обставленного с восточной роскошью…
— …а на двери — особый список приглашенных, — договорил за него я.
— Регина в обоих списках. И я. А еще мальчишка, Эдна, Льюис, Энн…
— И мне полагается об этом знать?
— Но ведь вы пришли с человеком, внесенным в оба списка. Я подумал… — Он умолк.
Так. Выходит, я выбрал неверный путь. Что ж, актер, постигающий искусство моментального перевоплощения, очень скоро убеждается, что для достоверного вживания в образ необходима вера в свое неотъемлемое право на ошибку.
— А как насчет того, чтобы обменять это, — я постучал по брифкейсу, — на информацию?
— То есть на способ уйти от когтей Мод? — Арти отрицательно покачал головой. — Если бы я и знал такой способ, было бы непростительной глупостью выдать его вам. Да и не следует столь дешево продавать фамильные драгоценности. Поверьте, мой друг, — он ткнул себя в грудь большим пальцем, — вы не за того принимаете Арти Ястреба. — (Его кисти утонули в карманах.) — Покажите, что у вас там.
Я снова открыл брифкейс.
Некоторое время Ястреб рассматривал содержимое. Взял две вещицы, повертел перед глазами, положил на место и опять сунул руки в карманы.
— Даю шестьдесят тысяч. Активированными кредитками.
— А как насчет информации?
— Ничего я вам не скажу. — Он улыбнулся. — Даже который час.
На планете Земля очень мало везучих воров. На других планетах и того меньше. Тяга к воровству — это, по сути, тяга к абсурду и безвкусице (иное дело — криминальный талант, он сродни поэтическому или актерскому, так сказать, божий дар шиворот-навыворот), но все же это тяга — такая же, как к порядку, власти или любви, и ее трудно преодолеть.
— Ладно, — сказал я.
В небе послышался слабый гул.
Глядя на меня с улыбкой, Арти сунул руку за лацкан пиджака и достал пригоршню кредитных карточек — каждая с красным пояском, то есть на десять тысяч. Отделил одну, другую, третью, четвертую…
— Эти деньги можно безо всякого риска положить в банк.
— Как считаете, почему Мод заинтересовалась мной?
