— В женском общежитии. Сегодня утром они смотрят кино. Она бы взяла тебя с собой, чтобы познакомить со всеми, но кто-то вчера вечером не вернулся домой.
Дана вошла в кухню и налила себе чашку кофе. Добавляя сливки, она тянула время, прежде чем повернуться к Полу.
— Морн сказал, что ты разговаривал с ним. Серьёзно, Пол? Я уже взрослая.
— Я не хочу, чтобы ты была с ним.
— Да ладно? Он хотя бы не похож на ту шлюшку, с которой ты встречался полгода, а потом ещё и притащил на мою свадьбу. Со сколькими твоими сослуживцами она переспала, прежде чем ты попался на её крючок? Она искала военного, чтобы выйти замуж. Любого военного. Тебя что, не предупреждали о таких женщинах, когда ты подписывал контракт?
— Я не собирался жениться на ней. И ясно дал это понять. К слову, это вообще не имеет ничего общего с твоей ситуацией.
— Имеет. Я не доставала твою задницу по поводу того, что ты с ней встречаешься и не бежала к ней с угрозами о том, что я с ней сделаю, если она причинит тебе боль. Ты взрослый человек и знал о её прошлом. Поэтому я поверила, что ты достаточно умён, чтобы не попасться в эту ловушку. И да, это не одно и то же, потому что Морн действительно заботится обо мне.
Пол выругался.
— Я знал, что он скажет тебе о моих угрозах.
— На самом деле он не говорил, — слова брата жутко взбесили Дану. — Я просто привела пример того, что бы я хотела сделать с той женщиной, но сдержалась. Ты угрожал ему? Пол! — она пристально посмотрела на него.
— Я пытаюсь защитить тебя, — пожимая плечами, ответил он.
Потягивая кофе, Дана боролась с соблазном обойти кухонный остров и врезать собственному брату. Она поставила кружку на стойку и несколько раз глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться.
— Я не нуждаюсь в твоей защите. Ценю твою заботу, но не вмешивайся.
Пол соскользнул с барного стула.
— Я беспокоюсь о тебе.
— Понимаю. Именно поэтому я до сих пор тебе не врезала. Не могу поверить, что ты ему угрожал.
— Я должен был поговорить с ним кое о чём важном. Ты не понимаешь.
— Ты имеешь в виду разговор о презервативах, чтобы я не забеременела?
У Пола отвисла челюсть.
— Он сказал мне правду, — продолжила Дана. — Я не собираюсь повторять и говорю об этом только потому, что мы дома одни: Морн — хороший парень, Пол. Я знаю, что ждёт меня с ним в будущем. И скажу ещё раз: у меня есть к нему чувства, и я хочу посмотреть, как будут развиваться наши отношения. Хоть, ты, будь ко мне снисходительным. Я и так достаточно дерьма терплю от нашей мамы. Не хочу, чтобы ещё и ты пытался управлять моей жизнью.
Он, казалось, проникся её словами.
— Не могу поверить, что он рассказал тебе о детях. Это секретная информация.
— Он доверяет мне. И я бы хотела, чтобы ты делал то же самое.
— Дана, я не мог тебе рассказать, потому что дал клятву о неразглашении.
— Я сейчас говорю не о секретах ОНВ. Я хочу, чтобы ты доверял моему выбору. Я влюблена в Морна. И знаю о его прошлом больше, чем ты. Ему не с кем было поговорить, излить душу. Теперь такая возможность у него есть. Он занимался саморазрушением, но ему это больше не интересно. Я понимаю, что именно пережил Морн, и знаешь что? Думаю, мы подходим друг другу.
— Ты заслуживаешь того, кто прежде всего будет любить тебя. У него была пара, — подняв руку, Пол погладил Дану по волосам. — Они не такие, как женатые люди. Не знаю, как объяснить, чтобы ты поняла, но боюсь, в конечном итоге ты будешь несчастна, — он опустил руку. — А я не хочу, чтобы он, ожидая, что ты заменишь его умершую пару, разбил тебе сердце.
Дана вздохнула, весь её гнев быстро улетучился.
— Я тоже боялась этого, но знаешь что? — спросила она, но решила продолжить, не дожидаясь ответа, так как Пол просто молча наблюдал за ней, слушая её тираду. — Мы вдруг поняли, что наши браки не были идеальными. Он рассказал о проблемах со своей парой, а я рассказала о своих с Томми. Никто из нас не хочет повторений. Мы оба хотим лучше того, что уже было.
— Что? — нахмурился он. — Но они были связаны, а я никогда не видел несчастную связанную пару.
— Ты был рядом с Морном и 139-ой?
— Недолго. После освобождения их поселили в дом для супружеских пар. Мы хотели, чтобы 139-ая жила в уютной, домашней обстановке, а не в медицинском центре. За ней ухаживал медбрат Дестени, поскольку 139-ой было некомфортно находиться рядом со мной по причине того, что я человек.
