— Неплохо. Некоторые из Видов нервничали, но я поговорил с ними.
— Почему они нервничали?
— Они ожидали, что я полезу в драку, но я этого не сделал.
— Чем ты занимался в патруле? — Она придвинулась к нему поближе и устроилась поудобнее.
— Я обошел каждое здание, проверяя все ли в порядке. Дежурил в течение четырех часов, а они проверяли, как я работаю. Никто на меня не жаловался, и Фьюри сказал, что завтра я могу сделать это снова. Моя смена начинается в полдень.
— Это здорово. — Она не знала, куда деть руки, и сложила их на коленях. — Как ты себя чувствуешь?
— Очень хорошо. — Его руки еще крепче сжались вокруг нее, он откинулся на спинку скамьи увлекая ее с собой, и она прижалась к нему еще теснее.
Сопротивляться не хотелось. С ним действительно было очень хорошо. Горячий, мягкий во всех нужных местах, а потом что-то твердое прижалось к ее бедрам. Дана ахнула, мгновенно осознав, что это.
— Не беспокойся. Это физиологическая реакция.
У него стояк. Она сидела у него на коленях, и не было сомнений в том, что прижимается к ее бедрам снизу. Она, задыхаясь, пыталась замедлить сердцебиение. И не страх был тому причиной. Она не верила, что он сделает с ней что-то плохое.
— Дана? Ты в порядке?
Она молча кивнула.
— Посмотри на меня. — Морн слегка отстранился от нее.
Дана замялась, но собралась с духом. Оказалось, слегка неловко осознавать, что они оба в курсе его физиологического состояния. Она посмотрела ему в глаза.
— Я никогда не обижу тебя, — поклялся он, его яркие сияющие глаза не могли врать. — Пожалуйста, не бойся меня.
— Я, наверное, слезу с твоих коленей. Думаю, это была плохая идея, не так ли? — Она покраснела. — Я чувствую себя так неловко.
Морн не разжимал своих объятий. Она не знала, что сказать.
— Разве? Я хочу держать тебя в своих руках. Мне нравится, как ты ощущаешься в моих объятиях, нравится, как пахнешь. — Он с трудом подбирал слова.
Дана сглотнула, не отводя от него взгляда.
— Пол сказал мне выбросить всю косметику и парфюмерию. Он подарил мне набор для душа без ароматов, чтобы не раздражать обоняние Новых Видов, пока я здесь. Вероятно, все дело в новом шампуне и бальзаме-кондиционере, которым я пользуюсь. Они, наверное, не подходят. — Это был хороший предлог уйти.
— Ко мне не применимы человеческие законы.
— Это не закон. Просто… — Она вздрогнула, стоило ему наклониться поближе и обнюхать ее.
— Просто что?
Морн ждал ответа, но она по прежнему смотрела в его глаза.
— Я должна встать, — наконец выпалила Дана.
Он по-прежнему обнимал ее.
— Зачем? Мне нравится все как есть. Тебе неудобно?
На нем действительно было очень уютно сидеть. Большой, горячий и нежно обнимающий ее. Только она не могла игнорировать ощущения от его прижимающейся к ее бедрам снизу, сквозь тонкую материю флага, эрекции.
— Я мужчина. Я реагирую на тебя. Это не значит, что я раздену тебя в надежде, что ты разделишь со мной секс.
Дана задыхалась, ее сердце забилось сильнее. От нарисованного им образа ее лихорадило. Она не знала, как к этому относиться. Рассматривала его грудь и широкие плечи. Он достаточно силен, чтобы взять от нее все, что хочет, но она не боялась его. Она пристально рассматривала его глаза. Они привлекали ее, уникальные и великолепные. Она никогда не видела ничего подобного и не могла насмотреться на них. И могла смотреть в них бесконечно.
— Мы хотели поговорить. Расскажи мне, о чем ты думаешь.
— Ты действительно большой. — Она тут же пожалела о вырвавшихся словах, и румянец окрасил ее щеки. Опустив голову, Дана прикрыла рукой глаза. — Прости. Я не хотела этого говорить. Ляпнула первое, что пришло в голову.
Морн усмехнулся:
— Я большой. Видишь? Мы разговариваем и честны друг с другом. Мне это нравится. Почему ты покраснела? Это так очаровательно.
Дана взглянула на него. Он смотрел на нее с легкой улыбкой на лице. И догадалась, что он развлекается.
— Ты наслаждается этим.
— Немного. — Он пожал плечами. — Я отпущу, если ты действительно этого желаешь, но хочу обнимать тебя. Мне так хорошо.
Ей тоже было хорошо. Если бы она могла просто проигнорировать, что это не его бедро прижимается к ее попке.
