— Может быть, все-таки пойдем где-нибудь посидим? — в который уж раз предложил Игорь. — Ты устала.
— Да нет. Мне как-то не хочется снова оказаться в четырех стенах. Давай лучше попробуем найти укромное местечко.
Укромное местечко нашлось во фруктовом саду за загородкой. Калитка в сад была заперта, но это никому не мешало: в двух шагах от нее в заборе кто-то выломал две доски, и все желающие могли проникнуть в сад беспрепятственно.
Они нашли скамейку, укрытую от посторонних глаз высокими кустами. Игорь обнял ее. Лена уткнулась лицом в его грудь, вдохнула родной запах, и слезы опять навернулись на глаза. Она не удержалась и всхлипнула. Он еще крепче прижал ее к себе:
— Ну что ты, родная, не надо. Ничего же не поделаешь.
— Я даже не знаю, почему это произошло! Что я делала не так?
— Не вини себя. Перенервничала, переволновалась… Давай это переживем вместе и…
— И что?
— У нас ведь могут быть еще дети. И обязательно будут.
— Но уже не этот.
— А может быть, и этот. Он просто умный малыш — решил, что лучше ему родиться немного попозже, когда его родители уладят всякие посторонние проблемы и будут готовы заниматься только им.
Лена подняла на Игоря заплаканные глаза:
— Ты правда так думаешь?
— Конечно. Душа-то бессмертна. Так что наш малыш еще будет с нами.
Он поцеловал ее в макушку и потерся щекой о ее волосы. Какое-то время они сидели молча. Потом Игорь спросил:
— Ты решила, когда поговоришь с мужем?
Лена вздохнула:
— Даже не знаю. С тех пор как я вышла из больницы, он какой-то… странный. Иногда смотрит на меня так, что мне страшно делается.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Да нет, не за себя. За него страшно. У него глаза бывают просто безумные. И еще…
Лена колебалась, не зная, стоит рассказывать это или нет. Вчера ночью она проснулась и увидела, что Славик плачет. Нет, конечно, не рыдает в голос. Он сидел на краю дивана, смотрел на нее, и по его щекам катились слезы. Лена не знала, как на это реагировать, и притворилась спящей. Ей было так его жалко, что впору самой заплакать.
— Что — «еще»? — Игорь встревоженно посмотрел на нее.
— Да нет, ничего. Не помню, что хотела сказать.
Игорю, пожалуй, это лучше не рассказывать. Чтобы отвлечь его внимание, Лена спросила:
— А где мы будем жить? Ты что-нибудь придумал?
— Есть у меня один план. Если получится, мы снова разбогатеем.
— Да ну!
— Правда, с Онассисом я соперничать не смогу, но на вполне приличную жизнь хватит.
— Ты решил снова заняться фотографией?
— А я никогда ее и не бросал. Даже когда был в Сербии. Делал репортажи для одного французского пацифистского журнала.
Лена хлопнула себя рукой по лбу:
— Ох, какая же я дура!
Игорь удивленно взглянул на нее:
— Несколько неожиданное заявление.
— Ну да! Когда я выясняла, чем ты занимался, я подозревала, что ты фотографию не бросил, а просто переквалифицировался. И пересмотрела в Ленинке все наши издания, а в зарубежные заглянуть не догадалась.
Игорь улыбнулся:
— Пересмотреть всю мировую прессу невозможно. Идея была неплоха, но совершенно неосуществима.
Лена засмеялась:
— Вообще-то забавно. Выходит, и ты занялся журналистикой.
— Выходит, что так.
— Похоже, что в журналистику сбегают от неудач в личной жизни. А теперь, если у нас все удачно сложится, мы бросим это занятие?
— Ты, наверное, да.
Лена возмутилась:
— Это почему? Ты, как суровый патриархальный муж, запретишь мне работать?
— Ничего я тебе не запрещу. Но, — Игорь хитро посмотрел на нее, — а как же ребенок? Мы, конечно, можем взять няню…
— Ну нет, нашего ребенка я буду воспитывать сама!
— Я так и думал.
— Ты не сказал, как ты думаешь разбогатеть, — Лена вернулась к оставленной теме.
Игорь откашлялся и помолчал секунду, чтобы слова прозвучали весомее.
— Во-первых, я написал книгу… — начал он солидно и неторопливо.
Лена тут же перебила:
— Как это? Уже написал? Когда?
— Ну не совсем, — смутился он. — Так, наброски. О Сербии. С моими фотографиями.
— А, так ты поэтому встречался с Лембовским? — догадалась Лена. — Это тебя Магницкий сосватал?
— Почему «сосватал»? — обиделся Игорь. — Я и сам по себе интересен. Просто так было легче договориться о встрече.
