– Ладно. Как ты выжил? Тебя же должны были расстрелять за папашины гешефты.
– Выжил, – криво усмехнулся Борис. – Кто бы рассказал мне такое – не поверил бы… А это все мои прошлогодние мансы. Я тогда к скифскому золоту подходы искал, к черным копателям, как их тут кличут, никак не мог нащупать первоисточник, поил тут всех, кого надо и не надо, не поверишь, даже милиционеров, от участкового до начальника отделения… ничего – только посредники, которые молчат как рыбы. Но помог случай… уж не знаю сейчас, как определить его – счастливый он или нет. Ты присаживайся, это долгая история.
– Случилась у местной татарвы закупать большую партию скифского рыжья, меняли мы его на контрабандный жемчуг и изумруды – не хотели татары бумажные деньги брать. Я предложил золотыми червонцами расчет – на смех подняли, дескать, у нас того золота поболе будет… да и кто золото на золото менять будет-то??? Вот если камешки разные – в них есть нужда. Я к папаше в Одессу, а у него аккурат жемчуга приличная партия зависла, вот и сложилась картинка как надо.
И все бы ничего, да в момент обмена на хазу, где мы с продавцами встретились, ввалились какие-то джигиты с кинжалами, винтовками, в папахах, да еще морды у них башлыками обмотаны по самые глаза, и ну своими самопалами тыкать всем в рыло. Татарва местная сразу на пол, верещат что-то на своем, на нас пальцами показывают, ну почти плакать начинают… и смех и грех… нас же в два раза больше в комнате, да еще пятеро наших вокруг хаты по кустам. Я не знал тогда, что двоих моих на улице эти уже зарезали по пути в дом…
Так вот – мои ребятки труса не стали праздновать и в лучших традициях Одессы-мамы прямо через карманы своих клифтов шмалять начали. Ну и положили за полминуты всех пятерых, я даже шпалер свой достать не успел, потому что саквояж с камешками на стол ставил в момент налета.
Анька брезгливо поморщилась:
– Значит, пока дома революция, голод, ты золото на жемчуг менял?! Да уж… Вот никогда бы не подумала что ты такой… отчаянный. Я думала, ты просто что-то с продуктами мутишь.
– На них много не намутишь, – огрызнулся Боря, – да и папа серьезный человек был. Масштабы даже не представляешь.
– Так что там в твоем детективе дальше-то было?
– Короче – татары очень испугались. Вот этот дед, что по дому бегает и грозно на всех орет, стал срывать с трупов башлыки и пинать их гневно, плевать на каждого, но на четвертом джигите он вдруг снова запричитал, сел на пол и начал что-то вопить на своем тарабарском, каким-то противным бабским голосом.
Как потом оказалось, мой Мишка-моряк пристрелил главного наследника враждебного клана и теперь, по закону кровной мести, бойцы этого клана будут резать или самого деда, или его старшего сына.
А все из-за того, что этот дед-татарин нарушил все их внутренние договоры и решил напрямую продать золото гяурам-неверным, то есть нам. Вот и постановили старейшины примерно наказать деда и нас завалить, отобрав рыжье и камушки. Но не сложилось у них так, как планировали. Да плевать мне на их разборки, на деда этого наплевать… Забрали мы свое рыжье, отдали их цацки и свалили быстренько…
А через пару месяцев разыскал меня один из родственников этого жадного татарина и сказал, что соседи хотят выдать его отца соседнему клану на расправу за того убитого татарчонка, что Мишка завалил. Спрашиваю: – Что ты хочешь от меня? – Отвечает:
– Помоги отца выручить, иди со мной, скажи им, кто на самом деле застрелил того пацана-наследника.
– Да никуда я не пойду, – говорю, – сам можешь передать, что Мишка-моряк его пристрелил, на нем этот жмурик, а вот наказать Мишку у них не получится, потому как его самого через неделю после перестрелки той случайно завалили местные чекисты, когда брали какого-то белогвардейца на «малине» в Ялте. Я еще спросил тогда: что ж вы откупиться не попробовали? Оказалось, пробовали трижды, огромные деньги давали – ничего не вышло. Кровный обычай. Только кровь за кровь.
– Как-то ты сильно издалека, Боря, начал, – Аня явно тяготилась этими бандитскими разборками. – Ты уверен, что мне нужны эти подробности? Я спросила напрямую: как ты выжил? Ты же не в бегах, а официально мертвый?
