Ники.
Грифф вспомнил, как бурно в первое время она реагировала, когда он ее так называл. Она считала, что он хотел позлить ее.
Но и потом, когда они занимались любовью, он называл ее Ники.
– Моя прекрасная Ники. Моя прекрасная, сексуальная Ники.
Она смеялась, кивала, садилась на него верхом и шептала ему прямо в губы:
– Значит, ты считаешь меня сексуальной?
«О Господи, пожалуйста, если ты существуешь, если тебе есть хоть какое-то дело до нас, простых смертных, сделай для меня одну-единственную вещь. Защити ее!»
Грифф шел по гравийной дорожке, которая вела в лес, огибала озеро и возвращалась обратно к дому. Здесь он наслаждался одиночеством и красотой природы.
«Черт побери, Ник, ну почему ты не осталась в постели тем утром? Если бы ты не отправилась на эту утреннюю пробежку. Если бы я проснулся и пошел с тобой. Если бы только.
Где бы ты ни была, будь сильной, дорогая. Будь сильной. Не позволяй ему сломить тебя. Ты должна знать, что я делаю все, чтобы найти тебя».
Грифф был уже у озера, когда зазвонил телефон. Его сердце на секунду замерло. Грифф достал телефон из кармана. Номер был незнакомым.
– Гриффин Пауэлл.
– А ты думал, я уже не позвоню?
Гриффу хотелось спросить: «Как Ник? Она в порядке? Пожалуйста, не причиняй ей вреда. Я дам тебе все, что захочешь, если позволишь ей уйти». Но он молчал.
Сукин сын засмеялся:
– Если хорошо попросишь, я дам трубку Николь.
– Что?
– Что слышал.
Он что, шутит? Или действительно намеревается позволить ему поговорить с Ник? Если этот ублюдок хочет слышать мольбу, он услышит ее. Черт побери, он унизится до этого.
– Будь так любезен, дай мне поговорить с Ник… с Николь.
– Конечно. Видишь, как все просто? Все, о чем я прошу, – это делать то, о чем я прошу.
– Могу я поговорить с ней?
– Передаю ей трубку. Она собирается дать тебе следующую подсказку. Хорошую подсказку, так что слушай внимательно.
– Грифф! – Голос Ник был слабым. В нем были страх и решимость.
– Ник, Ники, дорогая. Где?..
– Испанский мох, – сказала она. – Старинный дом и…
– Ты, сучка! – закричал Охотник.
Грифф услышал звук сильного удара, затем другого и понял, что Ник ослушалась приказа и дала не ту подсказку, которую придумал он. Последнее, что услышал Грифф, был хрип Ник, как будто ей не хватало воздуха.
– Ник! – позвал Грифф. Но в ответ услышал только телефонные гудки.
Грифф сжал кулаки, сошел с дорожки и сделал несколько шагов. Затем размахнулся и со всей силы ударил по стволу старого дерева. Боль пронзила его руку. Но эта боль показалась ему ничтожной по сравнению с той болью, которую он чувствовал внутри и которая разрывала его на части.
* * *
Ник слизнула кровь с губ и сплюнула. Осторожно, чтобы не попасть в своего тюремщика. Ее первым желанием было плюнуть ему в лицо, но она переборола себя. Она знала, что он накажет ее – лишит еды, воды и запрет на ночь в клетке. Следы от двух сильных пощечин горели на ее лице, но она вынесет это, лишь бы подсказка, которую она дала Гриффу, сработала. То, что она передала, не было чем-то особенным, но это должно сузить круг поиска. Если бы она знала, где находится, хотя бы штат, она сказала бы об этом Гриффу. Слова «испанский мох», конечно, не приведут его прямо к ней, но если ее станут искать и агентство Пауэлла, и ФБР – а она знала, что так оно и будет, – эти слова дадут им ниточку, которая поведет в нужном направлении.
Похититель потащил ее через какую-то поляну и бросил под большое дерево, с которого свисала веревка, видимо, оставшаяся от детских игр.
У Ник перехватило дыхание.
– Не двигайся. – Он закинул веревку на плечо. Она стояла там, где он оставил ее, тихая и неподвижная, не зная, что произойдет в следующий момент.
Он достал из кармана нож, потянулся, насколько позволял его рост, и отрезал веревку. Завязав на ней узел, он схватил Ник за плечо, повернул ее и прижал к стволу дерева.
– Если будешь стоять спокойно, я не убью тебя.
Убьет ее? Но ведь сегодня только десятый день! Неужели он нарушит свой план?
Как будто читая ее мысли, он произнес:
– Я не буду убивать тебя окончательно, только чуть-чуть. Ну, отстрелю пару пальцев…
