– Давид, – раздался низкий сильный голос.
Это был Мойше Бромберг, лет сорока пяти, раньше работавший в Зофии мясником. Он был коренастым, крупным мужчиной с огромными руками и звучным голосом. В тот год, когда эти двадцать три беглеца поселились в пещере, Мойше Бромберг постепенно выдвинулся в лидеры. Он протянул Давиду чашку с цикорием.
– Давид, сперва поешь. Отдохни. Ты почти совсем замерз!
Давид поднял чашку, чтобы паром от напитка отогреть лицо. Давиду Ришу было восемнадцать лет, накануне войны он стал студентом. Он был красивым и страстным молодым человеком с темными живыми глазами, его голову обвивали густые черные локоны. Давид был известен своей страстной ненавистью к нацистам.
– Я должен говорить. Я должен рассказать вам о том, что я видел!
Авраам сел рядом с Давидом у открытого костра и настороженно подался вперед.
– Давид, мы не ожидали, что тебя так долго не будет. Ты заставил нас всех здорово поволноваться.
– Извини меня, мой друг, но мне надо было кое-что выведать.
Мойше приподнял кустистые брови.
– Выведать? Что именно? Ты ходил смотреть, как близко немцы подошли к реке? Что еще ты мог выведать?
Давид поднял темные горящие глаза и тихо сказал:
– Мне надо было узнать, куда идут эти таинственные поезда.
– Ах, Давид… – печально сказал Авраам. Двадцатилетний Авраам, лучший друг Давида, был приятным, стройным человеком с лицом мечтателя. Он профессионально играл на скрипке.
– И ты выяснил, куда идут эти таинственные поезда? – поинтересовался Мойше.
– Да, я выяснил. Я даже узнал, что они везут.
Эстер Бромберг, изящная женщина, доставала ложкой тушеное мясо из булькавшего котла, висевшего над огнем. Она передала миску молодому человеку и поинтересовалась:
– Куда ты ездил, Давид?
Он не спускал глаз с Мойше.
– В Освенцим.
– Освенцим! – хором отозвалось сразу несколько голосов. – Но почему именно туда?
– Мойше, эти поезда идут туда. Вот где они оставляют свой груз.
– Давид, что они везут? – тихо спросил Авраам.
– Людей, Авраам. В этих поездах везут людей. Всех возрастов и наций. Большинство среди них – евреи. Дети, Авраам, беременные женщины, старики.
– Понятно, – сказал Мойше Бромберг, приглаживая толстыми пальцами седеющие волосы. – В Освенциме находится трудовой лагерь. Он также служит перевалочным лагерем. Евреям предоставляют новые дома.
Давид быстро оглядел присутствующих.
– Мойше, это лагерь смерти! Там либо казнят, либо морят людей голодом! А в Биркенау людей только уничтожают. Там есть газовые камеры и крематорий…
– Не может быть! – прошептала Эстер Бромберг.
– Давид, – заговорил Мойше тем же сдержанным голосом. – Почему ты так уверен?
Молодой человек взглянул на свои руки и нахмурился.
– Я подошел близко и все видел. Железная дорога идет посреди лагеря. В одном конце, именуемом Аушвицем, расположено несколько заводов и ряд зданий, напоминающих бараки, – голос Давида стал спокойнее. – Трудно было точно определить, что происходит там внутри, но я увидел, что на снегу лежали заключенные в полосатой одежде. По-видимому, они были мертвы.
– Как близко ты подошел? – спросил Мойше.
– Метров на триста. Достаточно близко, чтобы все хорошо рассмотреть в этот полевой бинокль. Ближе подойти я не осмелился. Вдоль забора ходили патрули с собаками.
Воцарилась напряженная тишина, через несколько мгновений ее прервал тихий голос у края, где свет описывал круг:
– Давид, ты не видел моего мужа?
Он поднял глаза и увидел, что эти слова произнесла пожилая женщина, присевшая у скалы и обхватившая себя руками. Давид не мог вспомнить, почему именно она примкнула к их группе; все объяснения звучали так похоже – чтобы спрятаться от нацистов.
– Нет, пани Дуда, – тихо ответил он. – Я не видел вашего мужа. – Давид снова повернулся к бывшему мяснику. – Я никого не узнал, Мойше. Но не думаю, что на таком расстоянии и в этой полосатой одежде я мог бы кого-нибудь узнать. Мойше, нам надо что-то делать!
– Давид, мне трудно поверить в это. Лагерь смерти! Это кажется невероятным. Думаю, что ты ошибаешься…
– Все, что он говорит, правда.
Трое, сидевшие у огня, повернулись к говорившему. Это был высокий, похожий на медведя, мужчина, и казалось, что он заполняет собой всю пещеру.
