Пока Давид незаметно пробежал вдоль всего поезда, Леокадия выстрелила в двух охранников, которые вышли посмотреть, что случилось. Граната угодила в передние колеса вагона, сдвинув его с рельсов, но не ранила ни одного из солдат. Те скрылись за поездом. Давиду удалось захватить машиниста и кочегара, а Авраам разоружил двух охранников из локомотива, которых застал врасплох взрыв в последнем вагоне.
Авраам крепко держал обоих охранников, а Давид подал Леокадии сигнал продолжать стрельбу из гранатомета, чтобы отвлечь охрану из последнего вагона, пока он будет открывать двери.
Из вагонов неслись отчаянные крики. Давид сбивал рычаги замков прикладом автомата, открывал двери и бежал к следующему вагону.
– Давайте же! – пронзительно кричал он на ходу. – Выходите! Следуйте за мной! – Давид размахивал автоматом над головой. – Выходите! Вы сможете спастись!
Он подал Леокадии сигнал, чтобы та продолжала стрельбу, но она показала, что у нее закончились гранаты.
Давид открыл еще два вагона, затем быстро оглянулся через плечо. Он остановился и с ужасом смотрел на съежившихся в вагоне людей. Они сидели далеко от открытых дверей, эти оборванные, испуганные бледные существа тупо уставились на него.
– Выходите! – закричал он. – Выходите и спасайтесь! Немцы собираются казнить вас! Они вам лгут! Вас отправляют на верную смерть! Вы можете бороться! Вы сможете стать свободными!
Но они не шевельнулись, и Давид Риш, ошеломленный, не веря своим глазам, смотрел в пустые лица. Вдруг он услышал крик позади себя. Он обернулся и увидел, что Леокадию держит офицер СС, приставивший пистолет к ее виску. Офицер медленно приближался к Давиду, крепко держа девушку.
– Бросьте оружие, молодой человек, – ровным и спокойным голосом приказал немец. – И вы тоже, – сказал он Аврааму. – Бросайте свое оружие.
Давид от неожиданности окаменел и уставился на людей, сжавшихся в вагоне. Прислушиваясь к тишине окружавшего их леса, он понял, что происходит. Эсэсовский офицер снова заговорил терпеливым и строгим голосом:
– Положите свое оружие, мы не желаем убивать вас. Мы не варвары.
Когда офицер поравнялся с Давидом, тот увидел страх в глазах Леокадии.
– Эти люди, – продолжил немец, – умирали с голоду в варшавском гетто. Мы обещали им еду, убежище и полезную работу. С какой стати им покидать поезд?
Руки Давида безжизненно повисли, он услышал, что вдали убирают дерево с рельсов. А над ним безмолвные, застывшие с лицами призраков евреи, которых отправляли в Аушвиц, бесстрастно смотрели на него.
– Давид, – молила Леокадия. – Стреляй и спасайся! Не беспокойся обо мне. Спасай себя!
Юный еврей продолжал смотреть на людей в вагоне, отодвигавшихся от него как можно дальше. И он услышал собственный голос:
– Но вы же не понимаете…
– Я вас жду, – сказал офицер СС с нетерпением в голосе. – Мы и так вышли из графика. Мы не хотим убивать вас. Пожалуйста, бросьте оружие.
Среди деревьев показались солдаты, они приближались, нацелив оружие на Давида и Авраама. Один из них сказал:
– Какой вам смысл умирать в этом пустынном месте? Вы можете поехать с нами и помогать строить новый мир.
Давид молчал, в его ушах звучал далекий голос немца: «Какой вам смысл умирать в этом пустынном месте…»
Он вспомнил, как ужасно погибли Брунек Матушек, Мойше Бромберг и все, кто был в пещере. Перед его глазами предстал увиденный через бинокль лагерь Аушвица. Он думал о храбрости и доблести, о том, что он может выпутаться из этого положения, открыв огонь, и героически умереть. Давид снова взглянул на голодных людей с жалкими лицами, на свой народ, и почувствовал, как из его рук выскальзывает автомат.
– Отлично, – сказал офицер, отпуская Леокадию. Слыша, как в дальних вагонах захлопываются двери, Давид невольно пошел вперед и забрался в ближайший из них. Он помог Леокадии подняться в вагон и обнял ее. Авраам встал рядом с ними, обхватил голову руками, прижался к стене вагона и заплакал. Давид услышал, как дверь шумно захлопнулась, и все погрузилось во тьму. Поезд дернулся, затем медленно покатился вперед.
