Только тогда он услышал собак, воем и лаем выражавших свое глубочайшее негодование по поводу его присутствия в саду. Этот устрашающий натиск на его слух дополнился неистовым треском веток — свора была уже близко, совсем рядом. По мощи их глоток казалось, что они были лошадиных размеров и, похоже, бежали во всю прыть.
Он повернулся на каблуках — движение, эквивалентное повороту головы у нормально видящего человека. Бежать назад в кусты? Он ничего бы не выиграл, а до дома оставалось по крайней мере ярдов четыреста, причем в гору. У некоторых здешних деревьев стволы прямо над землей разветвлялись на три-четыре толстых искривленных сука. Теллон добежал до ближайшего такого дерева и влез в узкую расщелину.
Собаки — три серых призрака — появились слева от него, скользя вдоль зарослей кустарника. Они принадлежали к местной бесшерстной разновидности — результат мутации изначальной породы волкодавов. У них были огромные плоские головы, опущенные к земле. Когда они увидели Теллона, их вой стал еще громче.
Он стал было поднимать пистолет, но при виде огромных мчащихся собак Сеймур изогнулся и вырвался из рук Теллона. Не успел он перехватить его, как песик соскочил на траву и, визжа от страха, со всех ног припустил к воротам. Теллон в отчаянии вскрикнул, увидев глазами Сеймура, что один из серых призраков отделился от своры, чтобы перехватить терьера. Но тут ему пришлось подумать и о себе: без глаз Сеймура он превратился в легкую добычу.
Его пальцы забегали по кнопкам электроглаза, изменяя радиус действия, и он переключился на глаза ближайшей собаки. Это было немного похоже на просмотр фильма, снятого с низко летящего самолета — потрясающее ощущение, что летишь, как стрела, внизу быстро скользит земля, заросли высоких трав сперва неясно вырисовываются впереди, как горы, а после сами собой расступаются перед тобой, словно зеленые облака. Впереди, покачиваясь в такт плавным скачкам собаки, виднелась фигурка человека с побелевшим от страха лицом.
Теллон заставил себя поднять пистолет и двигать рукой, пока, с точки зрения несущегося животного, дуло пистолета не стало безукоризненным черным кругом с рисующимся в перспективе таким же барабаном. Вся шутка в том, мрачно подумал он, чтобы постараться попасть самому себе прямо между глаз. Он нажал на спуск и обрадовался, почувствовав неожиданно сильную отдачу. Но, если не считать легкого содрогания, выстрел никак не повлиял на быстро разрастающееся изображение, получаемое от собаки.
Он сделал вторую попытку. На этот раз звуку выстрела ответил глухой лай, в нем прозвучали боль и удивление. Он получил изображение бешено вращающихся неба и земли, потом крупный план корней в зарослях травы, которые тут же потемнели и превратились в ночь. Оправившись от некоторого потрясения — ведь он как бы пережил собственную смерть, — Теллон переключился на следующего пса. Он увидел себя на том же самом дереве, но на этот раз гораздо ближе — И СО СПИНЫ.
Неловко изогнув тело в тесном пространстве между ветвями, Теллон выстрелил наугад и был вознагражден моментальной слепотой. Это означало, что он попал. Удивляясь эффективности маленького пистолетика, он ощупал пальцами ствол и обнаружил, что дуло пистолета было не простой окружностью, а гроздью из шести крошечных отверстий. По-видимому, при выборе оружия Аманда Вайзнер решила не полагаться на случай. Пистолет стрелял шестью ультраскоростными пулями одновременно — одной из центрального ствола, а пятью — из слегка отклоняющихся от срединной оси стволов. На близком расстоянии пистолетик с золотой рукояткой мог сделать из человека бефстроганов; на средней дистанции он был не хуже карманного полицейского автомата.
Не слыша поблизости никаких звуков, Теллон нажал кнопку номер один — кнопку Сеймура — и не увидел ничего, кроме черноты. Его охватила печаль. Он попробовал режим «поиск» и поймал третьего пса. Тот довольно медленно продвигался сквозь гущу кустарника, а в нижней части картинки вокруг неясных очертаний виднелся край морды, испачканный чем-то красным.
Разозленный, но обретший доверие к своему оружию, Теллон слез с дерева. Перестав соблюдать тишину и осторожность, он подхватил оброненный мешок и зашагал вверх по холму в сторону дома. Поскольку электроглаз был настроен на оставшегося в живых пса, за своими передвижениями Теллон следить не мог и поэтому шел с расставленными руками, чтобы не натолкнуться на дерево. Можно было бы отыскать в мешке сонарный «фонарь», но он предполагал, что скоро увидит себя глазами третьего пса, а до этого не успеет далеко забрести. Его догадка оправдалась. Пес прорвался сквозь тесно растущие кусты, и Теллон увидел тусклое изображение собственной фигуры, еле-еле бредущей в сторону дома. И вновь земля поплыла под ним длинными парящими скачками.
