Елизаров кивнул.
— Теперь поедем дальше.
— Поедем, — >с готовностью сказал сержант. — Только я хотел бы попить…
Кесоян коротко хохотнул, хотя глаза его оставались все так же по-рысьи внимательными.
— Хорошо, попьем.
Он должно быть, нажал какую-то кнопку, но Елизаров не заметил этого. Открылась дверь, и в комнату заглянул бородатый человек. Кесоян что-то сказал ему по-армянски. Минуту спустя бородач внес и поставил перед ними большой поднос. На нем лежали аккуратно нарезанные бутерброды с красной икрой, колбасой и сыром. Здесь же плотно прижатые одна к другой стояли бутылочки с пепси и фантой.
— Пейте, — предложил Кесоян и сразу задал очередной вопрос: — Случались ли на базе тревоги?
— Да.
— Причины?
— При мне было две тревоги. Первый раз озеро переплыл лось и прорвал заграждение. Во второй раз ветром повалило дерево. Сосну.
— Какие принимались меры?
— Караул поднимали в ружье. На место, где нарушалась система, высылался вооруженный наряд. С вышек место происшествия освещалось прожекторами…
— Что стало с лосем?
— Погиб на электротехническом заграждении.
— Как выполняется команда «Караул, в ружье!».
— Караульные разбирают оружие. Вскрывается ящик с боеприпасами. Всем выдают дополнительные патроны. Выставляют часового у караульного помещения.
— И все?
— Все. Потом обычно подают команду «Отбой».
— Отрабатывал ли караул упражнения по отражению нападения на объект?
— Нет, такого при мне ни разу не было.
— И никому это не кажется странным?
— Как я понимаю, никто из нашего начальства не опасается нападения на базу. Вся охрана рассчитана на грибников и лосей.
— Интересно, — протянул Кесоян и энергично потер подбородок. То, что он узнал от сержанта, в корне меняло его представления о профессионализме людей, с которыми он познакомился, изучая досье в центре «Восток-Союз». — Ну а специальное подразделение для усиления караула в чрезвычайных обстоятельствах, надеюсь, существует.
— Нет.
— Вы о нем не знаете или его нет?
— Если бы было, я бы знал…
— Как расположены посты на территории базы? Сколько патронов выдается каждому часовому? Есть ли какие-то особые сигналы, на случай, если из строя выйдет централизованная система сигнализации?
Еще никогда в жизни Елизаров не подвергался такому строгому экзамену. Вопросы следовали один за другим. Елизаров потел, тер лоб рукавом, наливал и пил воду, с тоской поглядывая на гору бутербродов. Кесоян не давал передыху, а намекнуть о своем желании казалось неудобным: не байки травили в курилке — дело денежное делали.
— Какая глубина озера у западного берега? У восточного? Сколько вышек выходит на берег? Можно ли снять какой-нибудь пост без шума?
Наконец последовал вопрос, которого Елизаров ждал с самого начала разговора: где самое слабое место охраны базы, ее ахиллесова пята?
— Есть такое место, — сказал он, не скрывая торжества. — Но без меня его не пройти.
Кесоян понимающе усмехнулся.
— Мы обо всем договорились, дорогой. Вы в этом деле первая фигура, со всеми вытекающими последствиями. Итак, где же это место?
— Ливневый сток. Он выходит в озеро и закрыт решеткой. Решетка на обычном замке. Сигнализации ни на решетке, ни в канале нет. Существуют пять выходов на территорию через колодцы. Самый удобный — в бойлерной.
— Так, так, — оживился Кесоян. — В этом что-то есть.
— В этом есть все, — сказал Елизаров убежденно. — По стоку можно пройти внутрь базы. Я встречу группу в бойлерной. Останется снять караул.
— Возможно это?
— Вполне.
— На чем основана такая уверенность?
— На обстановке. Раньше в армии служили по-настоящему. Теперь кто тянет лямку, а кто дослуживает. Офицеры рвутся уволиться, пока их не поперли в шею по сокращению. Пока молоды, можно неплохо устроиться на гражданке. Простаки поняли, что их заставили служить вместо умников, которые ошиваются по институтам и университетам. Короче, вместо равенства одним выдают автоматы, другим — дипломы. Вот и не стало дураков служить как надо.
— Мы проработаем ваш вариант. В числе других, — сказал Кесоян, охлаждая энтузиазм Елизарова. — Теперь скажите, кто заведует складом с элементами систем управления?
