Напиток, который он приготовил и передал ей, состоял из нескольких ложек мадеры, ликера из горьких апельсиновых корочек, содовой ломтика лимона и небольшого количества тертого мускатного ореха.
— Восхитительно, — сказала Джули, попробовав его.
За обедом Джули сидела между Джеймсом и его братом-близнецом.
— Завтра у меня свободный день. Как насчет прогулки по морю, Джули? — поинтересовался Джо.
— С удовольствием, но завтра я должна поехать в Бриджтаун, чтобы сделать необходимые покупки, — объяснила она.
— Но ты же будешь занята не весь день, правда? Покупки — утром, а общение со мной — днем. Из того, что рассказывал Саймон, я понял, что ты прекрасная помощница во время плавания на судне. — Он наклонился чуть ближе к девушке. — Или мне следует сказать очаровательная и ловкая?
— Любопытно, что еще обо мне говорил Саймон?
— О! Ты похожа на бесхвостую русалку, которая чувствует себя лучше в воде, чем на суше. Просто-таки Сирена Солитэра.
— Уверена, он никогда не называл меня так, — сухо возразила она..
— Может быть, и нет. Старина Саймон весьма прозаичный малый. Он не обладает моим воображением и в каком-то смысле даже женоненавистник. То есть я не хочу сказать, что он в самом деле ненавидит женщин, но предпочитает не быть с ними связанным. Девушки, которых он предпочитает, искушены в жизни и не могут увлечь его или причинить какие-либо сердечные волнения. Хотя такая прелестная девушка, как ты, может заставить его совершить опрометчивый поступок.
— И по-твоему, девушки, подобные мне должны обязательно влюбиться в него? — небрежно поинтересовалась Джули.
— Некоторые, возможно, — развеселился Джо. — Заранее трудно предсказать, что может произойти с вами, женщинами. Прошлой весной ему исполнилось тридцать, для твоих ровесниц он должен выглядеть стариком. Думаю, что тебе больше подходят представители двадцатишестилетнего возраста.
Девушка засмеялась.
— И по странному совпадению тебе именно двадцать шесть?
После обеда семья разошлась, Джеймс и Джо проводили Джули к кушетке-качалке и расположились по обе стороны от нее.
Еще вчера, подумала Джули, ей даже не могло прийти в голову, что вскоре она будет окружена вниманием двух таких привлекательных молодых людей. Но сегодня ее могли осаждать хоть двадцать обожателей, и это не заставило бы ее почувствовать даже легкого волнения. Между вчерашним и сегодняшним днем пролегла пропасть, разверзшаяся бездна, которую она пересекла, и сейчас ей не хотелось бы повернуть время вспять. Вчера она была девочкой… неуклюжей, непробудившейся. Сегодня она ощущала себя влюбленной женщиной, и для нее существовал только один мужчина, который мог заставить учащенно биться ее сердце.
Они сидели в залитом лунным светом саду около получаса, когда к ним подошел Саймон.
— Пора спать, Джули, — сказал он. И когда близнецы запротестовали, пояснил: — У Джули был сегодня тяжелый день. Я провожу ее в коттедж, и потом мне надо поговорить с ней.
Она без возражений поднялась с качалки и с улыбкой пожелала юношам доброй ночи.
— Не забудь о нашем свидании завтра днем!
— Не забуду.
— Что это за свидание? — холодно поинтересовался Саймон, когда они отошли от близнецов.
— Джо пригласил меня покататься с ним на лодке, если ты не возражаешь, — прибавила она с притворной кротостью.
Он помог ей подняться по ступеням, ведущим ко входу в длинную аллею из вьющихся растений. Мягко и неслышно ступая, рядом с ними бежал огромный дог по кличке Сэр Арчибальд.
— Я не против, если ты будешь отдавать себе отчет, что и Джеймс и Джо будут одинаково внимательны к любой привлекательной девушке, попавшей в их поле зрения, — ответил он.
— Приятно слышать, что я еще привлекательна. Доминик ждал, что меня придется отчищать карболовой кислотой, предвкушая увидеть дикарку с длинными спутанными волосами и грязными ногтями. Интересно, что навело его на эту мысль?
— Понятия не имею, разумеется, ничего из того, что рассказывал я, — ровным голосом ответил Саймон.
— Разве не ты сказал, что я «такая же дикая, как аравак»?
— Да я не помню. Но не вижу причины обижаться, милая. Араваки были очень красивой расой.
