Сэйнт улыбнулся с видом человека, осознающего свою никчемность.
— Согласен. Мне понадобилось намного больше времени, чтобы понять то, что поняли вы несколько лет назад.
Она ахнула, когда он, взявшись за край ее лифа, рывком притянул ее к себе так, что они оказались нос к носу.
— И что же вы поняли, monsieur le marquis? — затаив дыхание, спросила она.
— Безымянная любовница скрасит одну-две ночи, но в своей постели я хочу видеть только одну женщину. Вас.
Она зажмурилась, чтобы он не увидел, как засияли от счастья ее глаза после этих слов.
— Вы слишком большое значение придаете тому, что мы провели вместе с вами ночь шесть лет назад.
— А вы отказываетесь принимать то, что для вас та ночь была чем-то большим, чем потачка своему похотливому телу, — был его грубый ответ. — Вы любите меня. Так же, как я люблю вас.
— Нет.
— Так докажите! — Он сжал ее сильнее, когда она попыталась высвободиться. — Примите меня как любовника. Позвольте раздеть вас. Я стану ласкать вас, изучу каждый дюйм вашего тела. Я хочу почувствовать вас под собой, хочу овладеть вами и не отпускать до тех пор, пока вы не станете восторженно выкрикивать мое имя.
— И это все? — хрипло спросила она.
Он опустил голову, его губы коснулись ее уха.
— А когда похоть будет удовлетворена, я хочу обнимать вас и прижимать к себе. Если же у вас не останется сил, я буду охранять ваш сон, и, поверьте, когда я вас разбужу, вы не пожалеете об этом.
Сэйнт требовал того, что она не могла ему дать. Она так мало знала о нежности! Невинность отняли у нее силой, из-за этого она вела жизнь, в которой тело воспринимается только как инструмент для достижения своих целей. Она меняла любовников ради выгоды, а позже — чтобы заполнить растущую пустоту в душе. Сэйнт был единственным мужчиной, которого она пустила в свою постель для того, чтобы доставить удовольствие себе.
И это плохо закончилось для обоих.
— Вы заслуживаете большего, чем видеть в своей кровати шлюху, mon cheri. — Глаза ее наполнились нежданными слезами. — Вы заслуживаете женщину, которая может предложить не только свое тело.
Карета остановилась, качнувшись на рессорах, и это подтолкнуло мадам Венну к действиям. Она оттолкнула Сэйнта, отчего тот потерял равновесие и плюхнулся на сиденье, быстро перебралась через его ноги и открыла дверь. Не дожидаясь помощи кучера, она выпрыгнула из кареты, подхватила юбки и побежала к двери «Золотой жемчужины».
Мадам Венна услышала за спиной мужские голоса, но не стала обращать на это внимание. В голове у нее была лишь одна мысль: оказаться как можно дальше от Сэйнта! Если остаться, задержаться рядом с ним еще хоть ненадолго, она не устоит перед его натиском.
И к чему это приведет?
К одиночеству. Или, что еще хуже, к неразделенной страсти к мужчине, который женится на женщине, соответствующей его положению и богатству, как сделали Синклер и другие порочные лорды.
Открыв дверь, она кивнула охраннику и бросилась бежать по коридору. Чтобы не нарваться на вопросы Анны или кого-нибудь еще, к себе она поднялась по черной лестнице. К спальне она подбежала, задыхаясь, и там чуть не крикнула от досады, когда вспомнила, что оставила в карете сумочку.
Ключ от спальни был в сумочке.
Проклиная себя за невнимательность, она изо всех сил дернула дверь. Та была заперта. «Как можно быть такой растяпой?» — негодовала она. Разумеется, в доме имелся запасной ключ, но главное не это. Сэйнт…
Почувствовав затылком взгляд, она развернулась и оказалась лицом к лицу с джентльменом, от которого убегала. На его пальцах покачивалась ее сумочка.
Мадам Венна нахмурилась. Как он прошел мимо охранника?
— Как вы… Где?
— Вы, кажется, удивлены? — Сэйнт показал ей ключ. — Ничего не забыли?
Она попятилась и уперлась спиной в дверь. Сэйнт немного отклонился вбок, вставил ключ в замок и повернул его. Не отводя взгляда от ее лица, он отворил дверь.
— Это неразумно, — охрипшим голосом произнесла она, пытаясь понять, хватит ли ей сил прогнать его.
— Знаю, любовь моя, — отозвался он чуть раздраженным тоном. — До вашего безрассудного бегства мы кое о чем договорились. Давайте этим и займемся.
