Женщина на секунду закрыла глаза. Улетела мыслями далеко-далеко, забыв контролировать лицо. Ее строгий портрет мгновенно наполнился сюрреалистическим буйством форм.
— Извини, Сашуля, не могу я тебе это рассказать, — прошептала она, вернувшись. — Ты уж не обижайся.
— И тогда ты их, — мальчик сглотнул, — убила?
— Для начала я спаяла штуковину… ту вилку, которую ты «электрическим стулом» обозвал. Потом пришла к ним в гости, туда же, в студию, как обычно. Заботливо приготовила кофе, в котором была их же собственная фармакология из шкафчика, а когда они соображать перестали, я включила вилку в сеть и каждого по очереди… Зато кассету я изъяла, на которую они сюжеты со мной записали.
— Ты им провода тоже к ушам прикладывала? — спросил Александр, обмирая.
Она удовлетворенно усмехнулась.
— Между прочим, это один из них и сказал, что к ушам надежнее всего. Просто так сказал, в нормальной болтовне, в компании, где мы познакомились. Они же оба врачами себя считали, все про все знали. А я кто? Школьница, дурочка… Спасибо ему, вовремя дал идею.
Мальчик помолчал, собираясь с мыслями. Думать было трудно, больно, страшно. Но необходимо.
— А почему у дяди Юры-то с тобой получилось, если ты с ним не хотела?
— Потому что он мразь, ваш дядя Юра.
— Да нет, я имею в виду…
— Я понимаю, что ты имеешь в виду. Чем он меня уговорил, да? Элементарно. Пообещал показать ту древнюю запись Игорю. Целый месяц обещал. Я как представляла, что Игорек посмотрит фантазии с моим участием, меня всю прямо пробирало…
— Ты же кассету забрала! У тебя что, украли?
— Нет, конечно. Ту запись, которая у будущих врачей была, я ножницами порезала и выбросила. Только мелочь одну не учла. Они видеоаппаратуру как раз у Юрия арендовали, а он давал технику с условием, чтобы студия «Щекотка» регулярно пополняла ему домашнюю видеотеку. Коз-зел волосатый… Меня он после какого-то фильма дописал. Кажется, «Казанова» Феллини. Короче, он вбил в оставшиеся полчаса самое-самое с моим участием, выборочно. Далеко не все, что было в оригинале, но Игорю бы хватило… Этому козлу, оказывается, я давным-давно нравилась, с тех пор, как меня на видео первый раз увидел. Он, оказывается, еще семь лет назад мечтал со мной познакомиться, но не успел, потому что приятелей-то его убили… И вдруг встретил меня на собственной лестнице! «Значит, — говорит, — судьба нам быть вместе. Пташка, — говорит, — моя длинноногая…»
Мальчик удивился:
— Он что, не знал?
— Чего не знал?
— Ну, что это ты тех гадов…
— Откуда! — возмутилась женщина. — Никто не знал. Меня же не нашли. Вокруг них кроме меня много дурочек было, и вообще, все сразу решили, что они просто со знакомыми уголовниками поссорились… Кстати, муж Бэлы из-за того случая и начал бояться, что его отравят. Впечатлительный слишком… Любовник толстобрюхий…
— Дядя Юра был моим папой, — зачем-то сообщил мальчик.
Обрушилась очередная пауза. Придуманный кем-то праздник целиком состоял из пауз — бесконечной цепью выползал из ночи, наполнял утро вселенским вакуумом, и только взрывы человеческого голоса спасали мир от удушья… Раздался взрыв — женщина надсадно захохотала.
— Нет, я ничего, — он начал оправдываться. — Я ничего такого не имел в виду, просто вдруг вспомнил…
— Действительно, ты же у нас Александр Юрьевич! — Она его не слушала. — Сама могла бы догадаться… Ну, Сашуля, тогда я обязана тебе рассказать, как твой папа погиб.
Он лежал на боку, повернувшись к ней. Он смотрел ей в глаза. Теперь он смотрел только туда — во мрак и пустоту ее праздничных глаз. Она обнимала его застывшей рукой. Они были рядом, близко-близко, им было хорошо на постели другого человека.
— Я и так все понял, — сказал он безразлично. — Ты хотела у дяди Юры видеокассету забрать. Ту, старую, с «Казановой».
— Нет уж, послушай, — она повысила голос. — И чтобы никаких мерзостей между нами не осталось! Ненавижу мерзости, что мне, с собой уносить их прикажешь?
В голосе было упрямство. И звенящая на всю комнату обида. И густая, бездонная тоска.
Он сам виноват, понятно? Он же обманул ее, загнал в угол. Трахнул ее, материализовав мечту семилетней выдержки, излил на нее свою обильную козлиную любовь, испачкав так, что она потом полдня под душем стояла, и обманул, обманул… Поставил видеокассету, продемонстрировал запись, уцелевшую не иначе как с помощью дьявольских козней, но вытащил из магнитофона и вручил ей совсем другое! Аппарат у него двухгнездовой, имеет две деки под кассеты. Почему она не сообразила, почему еще раз не проверила, собственноручно? Элементарно ведь: поставил в первую деку, вытащил из второй… Очень трудно защищаться, если начинает мстить давно забытое прошлое. Что ей было делать? Ждать нового удара в спину? Она и ждала, ничего не делая. После того позорного утра в конце марта, когда Юрий сумел заполучить ее в гости, когда он наколол ее, как бабочку на булавку, она не трепыхалась. Поздно было трепыхаться. Сразу бы в морду вломила, не выходя из квартиры — это да. Лучше не в морду — в пах. Но ведь не заметила, что ее дурят, а потом случая уже не было.
