Розали потянула за рукав.
— У вас руки совсем не такие, — пробормотала она.
Кейт посмотрела вниз и сразу поняла, в чем дело. Два-три часа в день она неизменно проводила в седле и объезжала поместье, чтобы поддерживать хозяйство в том же исправном состоянии, в каком содержал его управляющий — до тех пор пока мачеха не вышвырнула неугодного слугу из дома. Натруженные руки выглядели мускулистыми и загорелыми: трудно было представить, что другие молодые леди хотя бы раз в жизни сталкивались с подобной проблемой.
Но это еще не все. Несмотря на пудру, помаду и кудри, лицо упрямо отказывалось меняться и принимать несвойственное кукольное выражение. Скулы все равно оставались слишком резкими, а брови — чересчур густыми и темными.
— Но я же совсем не похожа на Викторию! — воскликнула Кейт, не в силах скрыть отчаяние. В глубине души у нее таилась надежда, что мода окажется всесильна и красивое платье, прическа и пудра с помадой сотворят чудо и превратят ее в такую же изнеженную красавицу, какой была Виктория, — в бриллиант чистой воды.
И все же старшая мисс Долтри выглядела не бриллиантом, а самым простым и грубым камнем, каких много валяется на обочине дороги, — короче говоря, самой собой.
— Да, стиль явно не ваш, — вздохнула Розали. — Цвет выбран неправильно. Нужны более смелые тона.
— Тебе ведь известно, зачем мне неожиданно потребовалось стать похожей на Викторию? — Кейт не сомневалась, что Черридерри не поленился подняться наверх вслед за госпожой, устроился под дверью и подслушал каждое слово.
Розали строго поджала губы:
— Надеюсь, не случилось ничего такого, о чем мне не следует знать.
— Марианна приказала мне отправиться с визитом в замок Поумрой и выдать себя за Викторию.
Взгляды служанки и госпожи встретились в зеркале.
— Ничего не получится, — заключила Кейт. — Для такого фокуса Виктория слишком красивая.
— Вы тоже красивая, — твердо заявила горничная, — но только по-другому.
— Рот слишком большой, да и похудела совсем… с чего бы это?
— С чего? После смерти отца работаете за десятерых. Зато мисс Виктория, благослови Господь ее душу, пухлая и мягкая как подушка. Вот уж кому действительно не с чего худеть.
Кейт посмотрела на оборки на груди — вернее, на том месте, где у женщин обычно бывает грудь.
— А нельзя сделать меня попышнее? В этом платье я выгляжу совсем плоской.
Розали поправила кружева.
— Не волнуйтесь, мисс Кейт, у вас очень милый бюст, хотя и небольшой. Боюсь, в этом платье добавить уже ничего нельзя, но я подберу другие, более подходящие по фасону. Слава Богу, у мисс Виктории столько нарядов, сколько модистка и за год не сошьет.
Впрочем, задумавшись лишь на миг, горничная взяла два чулка, аккуратно скатала и засунула Кейт под корсаж. Таким простым способом проблема была решена.
Кейт с горечью смотрела в зеркало. Странно, что при похожих чертах лица она совсем не напоминала Викторию. Наверное, все дело в возрасте: что ни говори, а пять лет разницы не шутка. Завитая, накрашенная, в нелепом розовом платье она выглядела отчаявшейся старой девой.
Паника оказалась чувством новым и при этом далеко не радостным. Уже много лет Кейт не имела возможности одеваться прилично и совсем забыла о возрасте. И вот неожиданно выяснилось, что молодость стремительно и безвозвратно проходит.
Через несколько месяцев ей исполнится двадцать четыре. Старуха.
Почему же она не заметила, что изменилась, утратила мягкую округлость форм, очарование и привлекательность? Когда горечь и разочарование успели проникнуть в кровь и превратить ее из молодой симпатичной девушки в странное существо с неопределенной внешностью?
— Нет, ничего не получится, — печально заключила Кейт. — Разве можно принять меня за прелестную дебютантку, восхитившую общество своей красотой?
— Главное — правильно подобрать наряд, — успокоила ее Розали. — Да, в этом платье вы действительно выглядите не самым лучшим образом, мисс, но я обязательно найду что-нибудь другое, и все будет в порядке.
Кейт ничего не оставалось, кроме как молча кивнуть. Она думала…
Нет, она мало об этом думала. И все-таки твердо знала, что хочет выйти замуж и родить собственных детей.
