– Во-первых, из любопытства. Ты ведь не раз упрекала меня в том, что я храню в своей коллекции самые разные штуки.
– Но это превосходит даже твое патологическое влечение ко всякой жути, – сухо проговорила Квентл.
Архимаг лишь пожал плечами и улыбнулся:
– Вообще-то ты, возможно, и нрава, но…
Он смолк и кивнул, указывая на что-то за спиной сестры. Обернувшись, Квентл заметила, что иллитид крайне взволнован: он трясся всем телом и подпрыгивал. Отвратительная слюна текла у него изо рта, пачкая белую одежду.
Квентл в ярости уставилась на брата.
– Объясни мне! – требовательно обратилась она к магу. – Как ты мог осквернить…
– Мне кажется, я сохранил не только физические останки нашей умершей матери, – небрежно ответил Громф. – Потому что, как я узнал от Киммуриэля Облодра из Бреган Д’эрт, а он узнал он иллитидов, физически мозг состоит из неких структур, связей, в которых хранятся воспоминания. – При этих словах он взмахнул рукой, и диск проплыл мимо Квентл к Мефилу, щупальца которого жадно шевелились.
– Ты не осмелишься! – воскликнула Мать.
– Уже осмеливался, и не один раз, – ответил Громф. – И, кстати, ради твоего же блага.
Квентл снова бросила на него уничтожающий взгляд.
– Паучья Королева знает об этом, – объявил архимаг. – Так сказала глава Арак-Тинилит, с которой я беседовал.
Лицо Квентл исказилось от гнева, рука ее потянулась к ужасной плетке, но все пять змей телепатическим способом велели ей сдержаться. Дрожа от ярости – она прекрасно знала эту женщину, интриганку, – Верховная Мать постаралась успокоиться и процедила сквозь зубы:
– Ты говорил об этом с Минолин Фей прежде, чем сообщить мне?
– По приказу Ллос, – последовал обезоруживающий ответ, произнесенный легко и уверенно.
Квентл вскрикнула, поморщилась и резко развернулась, затем отступила назад – Мефил склонился над открытым железным ящиком, и щупальца существа шарили внутри; без сомнения, внутри черепа Матери Ивоннель Бэнр!
– Разумеется, я не раскрывал дорогой Минолин никаких подробностей, – легкомысленно продолжал Громф. – Я говорил с ней в общих чертах, так что она ничего не поняла.
– Значит, ты предпочитаешь Дом Фей-Бранш Дому Бэнр?
– Я предпочитаю в вопросе, который тревожит Паучью Королеву, получать советы могущественной руководительницы Арак-Тинилит. Минолин Фей понимает, что предательство с ее стороны будет рассматриваться как шаг против Ллос, а не против Дома Бэнр. Пойми, Верховная Мать, Паучья Королева разгневана не на меня. Вообще-то, если вспомнить, что сегодня ответила ее прислужница Сос’Умпту и Миринейль, я уверен, что Госпожа Ллос давно предвидела происходящее и, естественно, согласна на это. А скорее всего, устроила так, чтобы это произошло. И, в конце концов, в этом твоя вина, дорогая сестра.
Снова гнев вспыхнул во взгляде Квентл.
– Минолин Фей – жалкое ничтожество, – сказала она. – Ничтожество, пробившееся на высокий пост; она слишком глупа, чтобы осознать собственное невежество.
– В таком случае прошу прощения, если мой вопрос тебя оскорбит, – без малейшего страха в голосе произнес Громф. – Как ты оцениваешь свое пребывание на посту Верховной Матери Мензоберранзана?
– Кто ты такой, чтобы задавать мне подобные вопросы?
– Я архимаг. Я твой брат. И твой союзник.
– Город процветает! – воскликнула Квентл. – Мы захватили Гаунтлгрим, и это моя заслуга!
– Кого ты пытаешься в этом убедить, меня или себя? – лукаво спросил Громф; оба знали истину. По окончании Магической чумы вокруг них происходили великие события, сама Госпожа Ллос плела хитрые нити своей демонической магии, и все же все эти годы жители Мензоберранзана оставались всего лишь простыми зрителями.
Несмотря на то, что, на первый взгляд, власть Дома Бэнр над городом оставалась по-прежнему непоколебимой, аристократам-Бэнрам была известна правда. Уход Дома Ксорларрин, Третьего Дома в городе, членами которого были самые искусные маги, следовало расценивать как чрезвычайно опасное событие, которое могло привести к большой смуте в Мензоберранзане. Например, Мать Мез’Баррис Армго из Дома Баррисон Дел’Армго, соперника Бэнров, могла усмотреть для своего Дома возможность возвыситься до положения правящего клана; она давно уже жаждала занять пост, принадлежавший Ивоннель, а потом и Квентл.
