Чарли рванул руль в сторону, и багги проехал по набережной. Началась жуткая тряска. Эми держалась как могла, ухватившись за спинку водительского кресла, а вот Доктора вышвырнуло из машины, он скатился по набережной в долину.
— Доктор! — закричала Эми, когда багги остановился.
Ахмед смотрел мимо нее, на гребень, откуда упал огненный шар.
— Нас атакуют! — крикнул он, поднял винтовку и сделал несколько оглушающих выстрелов.
Эми по-прежнему смотрела на Доктора, который приземлился примерно в шести метрах от них. Он был ошеломлен, и ему потребовалось несколько секунд, чтобы собраться и встать на ноги, но было уже слишком поздно.
По холму спускались существа, одетые в черное грязное тряпье.
Эми подумала, что они похожи на безволосых шимпанзе, ужасных и диких. Они бежали по набережной, гикали и ревели.
Она увидела, что один из них вооружен луком и стрелой с горящим наконечником. Стрела была пущена с ужасающей точностью, и так и не погаснув, она вонзилась в багги.
— Вытаcкивай нас отсюда! — крикнул Ахмед, — Скорее!
Чарли не колебался. Двигатель багги взревел, и они поехали в противоположную сторону. Колеса закрутились из стороны в сторону, пытаясь удержаться на неустойчивой поверхности.
Эми повернулась и посмотрела назад. Доктор бежал за ними, спасаясь от нападающих, но все было бесполезно. Багги ехал слишком быстро, и вскоре мародеры нависли над Доктором с веревками и кандалами.
— Стойте! — закричала Эми, — Пожалуйста! Мы должны ему помочь!
Но Чарли не остановился. Он продолжил ехать до тех пор, пока они не достигли гребня, затем багги поехал по склону из витого, древнего металла к пустыне из разбитого стекла.
— Нет! — воскликнула Эми, — Нужно вернуться и спасти его!
Сидя на водительском кресле, Чарли посмотрел на нее через зеркало заднего вида.
— Его? — сказал он, — О чем это ты? Твоего друга только что спасли. Это тебя теперь нужно спасать.
Эми необязательно было быть экспертом, чтобы понять, только увидев корабль, что он потерпел крушение. Он лежал, наполовину погребенный под грудой обломков.
Сбоку на нем было написано почти скрытыми под слоем грязи и пыли буквами слово «Гончая XXI»
Они проехали через небольшое отверстие в месте, где корпус корабля соприкасался с землей, затем через лабиринт узких, темных туннелей, пока не достигли помещения, напоминавшего трюм. Никто из них за все время не сказал ни слова.
Ахмед вылез первым, не выпуская из рук винтовки. Он по прежнему смотрел на Эми с недоверием и враждебностью, и Эми не могла заставить себя посмотреть ему в глаза.
— Я приведу твоего отца! — сказал Ахмед Чарли перед уходом.
Эми была напугана, хотя ни за что бы не признала это во всеуслышание.
Даже очень напугана. Она волновалась о том, где сейчас Доктор, что с ним могли сделать нападавшие. А что, если они не были нападавшими? Что, если они просто спасали Доктора от этих пришельцев? Что, если это ее нужно было теперь спасать?
Все эти мысли проносились у нее в голове, когда Чарли, все еще сидя на переднем сиденье багги, повернулся, положив руки на спинку водительского кресла.
— Ты в порядке? — спросил он.
Вопрос застал Эми врасплох. Он выглядел таким холодным, таким суровым, когда они бросили Доктора.
Что же изменилось?
Эми пожала плечами и покачала головой.
— Это безумие! — сказала она, наконец взглянув на него, — Я даже не должна быть здесь! Это… это просто бред какой-то. То есть… кто вы? Что вы такое?
Чарли озадаченно посмотрел на нее, нахмурив гладкий блестящий серый лоб.
— Ты не знаешь, кто мы? — спросил он.
Эми покачала головой.
— Ну… меня зовут Баасим эль-Джехеде, но все зовут меня Чарли. И мы — ситтуунцы. Если ты об этом.
— Чарли? — удивилась Эми, — Что это за имя для пришельца — Чарли? И твой приятель, ну тот, Ахмед. В моей школе учился парень по имени Ахмед…
— Ситтуунцы используют человеческие имена! — объяснил ей Чарли, — Наш язык слишком сложен для человеческих голосовых связок, и включает частоты, которые не может слышать человеческое ухо. Нам легче использовать земные имена, когда мы контактируем с людьми…
— Но ситтуунцы…
— Ситтуун — арабский вариант слова «Шестьдесят!» — объяснил Чарли, и Эми показалось, что он расплылся в улыбке.
