Энн схватила кочергу и закричала что было сил. Колотя, как безумная, продолжая кричать, она широко размахивала тяжелым предметом. Раздался оглушительный треск – кочерга угодила по углу комода и чуть не вывернула ей руку. Дерево треснуло. Тени сразу же ожили. Ночной визитер бросился к окну, перемахнул через подоконник и исчез.
Энн уронила кочергу, повернулась и столкнулась с кем-то высоким и теплым, чьи-то руки сомкнулись на ее предплечьях. Крик застрял в сжавшемся от ужаса горле девушки.
– Тише! – послышался мужской голос. – Вы смелы, мэм, вы выказали самую впечатляющую храбрость. Теперь все в порядке, хотя, полагаю, вы попортили мебель.
В коридоре загрохотали шаги, дверь распахнулась. На пороге появились тетя Сейли в ночном чепце, халате и с фонарем в руке. Рядом, плечом к плечу с ней, стояла Эдит. В комнате стало светло.
Служанка целилась в незнакомца из мушкета.
– Стоять на месте! Не двигаться! Поднимите руки вверх!
– Что именно вы хотите, мэм, чтобы я сделал? – невозмутимо поинтересовался мужчина. – Выполнить все эти команды одновременно я не способен.
– Отпустите ее, или я буду стрелять!
– Тогда сдаюсь. – Он отпустил Энн, поднял руки и повернулся.
Незнакомец был весь в черном: черный плащ, черная рубашка, черные брюки, черные сапоги. Его волосы и глаза были чернее ночи. Его голова касалась потолка, его плечи заполняли пространство между стропилами.
Мрачный гигант замер посреди ее комнаты, сделав попытку поднять руки, однако потолок в мансарде был явно не рассчитан на его рост.
– Прошу вас, мэм, не стреляйте, – сказал он с усмешкой. – Комнате и без того нанесен ущерб. Эта леди напала на комод с кочергой.
– Держите руки так, чтобы я могла их видеть! – бросила Эдит. – Станьте на колени!
Незнакомец немедленно опустился на колени. То была поза человека, ждущего казни. Но, несмотря на покорную позу, его вряд ли можно было считать побежденным, такая мощь и сила исходили от его смиренной фигуры.
Энн припала к кровати, думая о том, что у нее никогда больше не хватит духа спать здесь. Комната выглядит почти как прежде, хотя на углу комода, там, куда она угодила кочергой, белеют щепки. Кто-то пытался ее убить. Незнакомый человек стоит на коленях в ее спальне. Девушке стало дурно.
– Их было двое, – прошептала она, – у его сообщника было оружие… нож, кажется. Он убежал.
– Это не мой помощник, а моя добыча – если бы вы не вмешались, мэм.
Человек повернул голову и посмотрел на нее. Под густыми черными ресницами блеснули необычайно красивые золотисто-карие глаза. А лицо! Спокойная властность архангела, находящего нечестивую радость в трепете смертных перед неотвратимостью неизбежного.
– У меня при себе пара пистолетов, – обратился он к Эдит и тете Сейли. – Вы должны либо разрешить мне положить на пол свое оружие, либо сами меня разоружить. Возможно, найдется более удобная комната, где мы могли бы все обсудить, что-нибудь более подходящее, нежели спальня этой леди?
Женщины в нерешительности мялись у дверей. Дуло мушкета клацнуло о косяк.
– Или свяжите мне руки, если хотите, – продолжал он. Так вы будете чувствовать себя в большей безопасности. Хотя я просил бы вас сначала закрыть окно и опустить засов на ставнях.
Энн попыталась встать. Было такое ощущение, что у нее ледяная вода, а не кровь в жилах. Она сидела в ночной рубашке перед опасным ангелом. Ноги у нее замерзли. Где-то были тапочки! Право же, она непременно должна найти тапочки!
– Это не смешно, – сказала Энн.
Он обернулся к ней и улыбнулся. От его улыбки по спине у нее побежали горячие мурашки.
– Я ваш узник, мэм. Вы вольны поступить со мной, как вам заблагорассудится.
Жар бросился ей в лицо.
– Я не понимаю. – Голос у нее был хриплый, она сглотнула и начала снова: – Вы говорите как джентльмен. Вам явно безразлично, разоружим мы вас или нет. Вы нисколько не боитесь, да?
– Теперь не боюсь, – ответил он. – Теперь вы в полной безопасности. Ставни нужно закрыть только для того, чтобы избежать новых неприятностей.
– Это что, какое-то забавное пари? – Энн собралась с духом, хотя сердце у нее бухало, как паровой двигатель. – Мои братья очень любят проделывать что-то похожее, хотя, полагаю, не пугают до смерти людей среди ночи.
