Лучшим человеком среди чьих угодно знакомых, с абсурдной гордостью подумал маркиз.
За две недели в деревне бледное лицо Фредди покрылось легким загаром, а его светлые кудри выгорели на солнце. Он подобрал трость, которую уронил Вир, и поправил его съехавший набок галстук.
— Кингсли спросил, не хочу ли я навестить его тетушку, и я согласился, узнав, что ты тоже приглашен.
— Я не знал, что Кингсли был у Ренуортов.
— А я не был у Ренуортов. Я уехал от них в прошлый четверг и отправился к Бичампам.
Там ему и следовало остаться. Здесь может быть опасно. Во всяком случае, Вир предпочел бы, чтобы Фредди не приезжал.
Мне казалось, тебе нравится у Ренуортов. Почему ты на этот раз уехал так быстро?
— Ну не знаю. — Фредди развернул рукав маркиза — тот нередко заворачивал рукава на неодинаковую длину. — У меня появилась охота к перемене мест...
Неожиданно сельскую тишину разорвал истошный женский крик.
— Боже правый, что это? — воскликнул Вир с вполне правдоподобным удивлением в голосе.
В ответ раздались новые вопли. Из дома, вереща во всю мощь своих легких, вылетела мисс Кингсли, племянница леди Кингсли, и на полной скорости понеслась прямо на Вира. Все же у него был своеобразный талант — вечно оказываться у всех на пути.
Вир поймал девицу.
— Что случилось, мисс Кингсли?
Мисс Кингсли попыталась вырваться. Она на минуту замолчала, но оказалось, лишь для того, чтобы перевести дух. Сделав глубокий вдох, она издала воистину демонический рев — ничего подобного Виру еще не приходилось слышать.
— Шлепни ее, — попросил он Фредди, — или дай пощечину.
Фредди казался ошеломленным.
— Я не могу бить женщину.
Тогда это сделал Вир. Мисс Кингсли немедленно перестала визжать. Тяжело дыша и часто моргая, она уставилась на Вира, впрочем, судя по всему, не видела его.
— Мисс Кингсли, с вами все в порядке? — осведомился Фредди.
— Я... не знаю... Господи, там же крысы! Крысы! — И она бурно разрыдалась.
— Придержи ее, — сказал Вир и передал рыдающую девицу в более сострадательные руки брата.
Вбежав в дом, маркиз резко остановился, словно налетев на невидимое препятствие. Он сказал Холбруку, что понадобится дюжина или две крыс. Но здесь их были сотни. Они ручьями текли вдоль стен и по коридорам, бегали по перилам лестницы и лазили по занавескам. На глазах у Вира они сбросили на пол фарфоровую вазу, которая с грохотом разбилась. Зрелище было одновременно отвратительное и завораживающее.
— Прочь с дороги!
Кингсли, племянник леди Кингсли, сбежал по лестнице с ружьем в руке. В тот самый момент, когда он шел через центральную часть зала, с массивной люстры свалился небольшой крысенок.
— Кингсли, сверху! — крикнул Вир.
Было слишком поздно. Крыса приземлилась на голову Кингсли. Тот завизжал. Вир бросился на пол — и вовремя. Ружье Кингсли выстрелило.
— Она у меня под сюртуком! — завопил Кингсли.
— Я не подойду к тебе близко, пока ты не положишь ружье. И не бросай его! Оно снова может выстрелить.
— Ой! — Ружье Кингсли с глухим стуком упало на пол. — Помоги мне!
Он дергался всем телом, словно безумная марионетка. Вир подбежал и сдернул сюртук Кингсли.
— Она забралась под жилет! — Дурным голосом заорал Кингсли. — Всемогущий Господь, не дай ей залезть ко мне в штаны!
Вир распахнул на Кингсли жилет. Там под подтяжкой и обнаружился маленький вредитель. Маркиз ухватил его за хвост и отбросил в сторону раньше, чем зловредный грызун сумел изловчиться и укусить его.
Кингсли, оставшийся в одной рубашке, с чемпионской скоростью выскочил из дома. Вир только головой покачал. Из комнаты, расположенной по левую сторону холла, доносились крики. Вир поспешил туда, распахнул дверь и был вынужден тут же повиснуть на этой самой двери, чтобы не быть сбитым с ног стремительным потоком крыс.
Леди Кингсли, еще три молодых леди, два джентльмена и один лакей стояли на разных возвышениях над морем крыс. Две из трех юных дам визжали как резаные. Им вторил — ничуть не тише — мистер Конрад. Леди Кингсли, стоя на пианино, пюпитром сбивала крыс, которые осмеливались покуситься на ее островок безопасности. Лакей мужественно защищал дам с кочергой в руках.
