«Объект» со своей плещется! И когда вернуться успели? Неужели баловались наркотой? Да черт с ней, с наркотой, сматывать скорее надо, пока не застукали.
Он торопливо полез в шкаф за сумкой и обнаружил рядом с ней обе камеры… Вот артист этот Валери! Побежал к своей под бок, покидал все, теперь опять мне с этими механизмами таскайся. Эх! Да при такой красотке я бы и сам все забыл…
Рей запихал камеры в сумку, накинул куртку, сунул под мышку Эльвирин подарок и, поглядывая на дверь ванной, на цыпочках выскользнул в коридор.
К лифту спешила подружка Валета. По темному меху норки струились ее волнистые светлые волосы. В три шага Рей оказался рядом.
— Вы уже уходите?
Эльвира мило улыбнулась. Только этого сантехника не хватало, сейчас начнет расспрашивать про дырку в кресле.
— А где же ваш Валери?
Кто бы это мог быть? — подумала она и сказала:
— У него еще масса дел, а я тороплюсь.
Значит, я могут рассчитывать, подумал Рей и предложил:
— Вы не будете против, если я возьму такси и провожу вас?
Еще как буду, подумала Эльвира, но тут подошел лифт, и она снова улыбнулась уже в лифте.
— Значит, вы не возражаете, мадам?
— Я на своей машине. — Она продолжала улыбаться. — Я сама могу проводить кого угодно.
Лифт открыл двери на первом этаже. Рей подставил Эльвире руку кренделем, и она просунула туда свою в норковом рукаве. Рей встретился глазами с Цезарем на панно и подмигнул ему. Полководец и бровью не повел.
Завидуешь небось, Цезарь. Переходи, переходи свой Рубикон, а нас и тут неплохо кормят, подумал Рей и гордо повел свою даму через фойе к выходу. Служащие отеля тоже с завистью смотрели на него.
Только весь его триумф разрушила племянница скрипачки. Она косолапо подкатила прямо под ноги и, не обращая внимания на его спутницу, прижала руки к груди и, захлебываясь, понесла:
— Дяденька, тетушка, чисто, домой, давай тачку!..
Эльвира взглянула на это полное мольбы существо и вдруг почувствовала приступ потребности в благотворительности. Такое случалось с ней всегда после удачной «сделки». После же «сделки кидальной» такого не бывало. Значит, сантехник вовсе не опасен, если ей так остро захотелось облагодетельствовать эту мелкую толстушку.
— У вашей племянницы какие-то проблемы? — участливо осведомилась Эльвира.
Гадина, моего Валери, а теперь теткиного дядьку! — с ненавистью подумала Цыпа.
— Он вернулся и снова угрожает? — спросил у девочки Рей и подумал: ну вот, опять с этими возиться, а она уйдет.
— Тетка не может, она падает, а ты можешь?
— О чем говорит ваша милая племянница? — снова снизошла Эльвира, подумав: недоразвитая, что ли?
— Это не моя племянница, — начал оправдываться Рей, испугавшись, что Эльвира вдруг примет скрипачку за его жену. — У нее здесь тетя работает, что-то с ней случилось.
— Ничего! — гневно вставила не его племянница. — Все пучком! Ты, пожалуйста, нас домой, пожалуйста!
— Какие пустяки! Я на машине! — обрадовалась Эльвира. Значит, она сможет сделать доброе дело и ее дальнейшая жизнь ничем не омрачится!
— Как я вам признателен, мадам! Вы чудо! Вы сама доброта! — с восторгом сказал Рей скромно улыбающейся Эльвире и велел девочке привести тетю.
— Она там меня… — Племянница показала рукой куда-то вдаль.
— Ну я пойду греть мотор, — промурчала Эльвира, — а вы отыщите тетю и приводите. Я вас в машине… — И поплыла к выходу, довольная возможностью сделать доброе дело, ритуально необходимое ей после удачной «сделки».
А Цыпа схватила Рея за руку и, обгоняя гадину, потащила его на улицу. Напротив портала отеля на бордюрном камне сидела и рыдала в голос особа, завернутая в некогда рыжий пуховик. Двое в униформе «Рубикона» тщетно пытались ее убрать.
