— Мне не нужно было приезжать сюда, — заметил я. — Такие места напоминают мне обо всём том, чего я не мог добиться в своей жизни.
— Ваша жизнь ещё впереди, — ответил Фостер.
Он открыл массивную дверь красного дерева, и я проследовал за ним внутрь. В конце небольшого холла он щёлкнул выключателем, и комнату перед нами залило мягким светом. Я удивлённо вытаращил глаза на огромный светло-серый ковёр размером с теннисный корт, на котором была расставлена начищенная до блеска мебель из датского тика с обивкой роскошных тонов. Стены были шероховатыми, окрашенными в серый цвет; тут и там висели абстрактные картины в дорогих рамах. Воздух был прохладен той глубокой прохладой, которую дают кондиционеры. Фостер прошёл через комнату к бару, который выглядел скромно, хотя по своим размерам превышал все виденные мною за последнее время.
— Хотите выпить? — спросил он.
Я посмотрел на свой измятый, в пятнах костюм, засаленные манжеты.
— Послушайте, мистер Фостер, — сказал я. — Я только что представил себя… Если у вас есть конюшня, я пошёл бы спать туда…
Фостер рассмеялся:
— Пойдёмте, я покажу вам ванную…
Я спустился вниз, чистый, после хорошего душа, в одежде, которую мне одолжил Фостер. Он сидел в кресле, прихлёбывая из бокала, и слушал музыку.
— Liebestod, — узнал я. — Мрачноватая вещь, правда?
— Для меня она звучит несколько по-другому, — ответил Фостер. — Садитесь и возьмите себе что-нибудь поесть и выпить.
Я уселся в большом мягком кресле и, потянувшись за одним из сэндвичей, сложенных стопкой на кофейном столике, попытался унять дрожь в руке.
— Скажите мне. мистер Лиджен, — обратился ко мне Фостер, — почему вы приехали сюда и назвали моё имя, если вовсе не собирались встретиться со мной?
Я покачал головой:
— Так уж получилось.
— Расскажите о себе, — попросил Фостер.
— Уж очень короткий получится рассказ.
— Все равно я хотел бы его услышать.
— Ну что ж, родился, вырос, учился…
— Где?
— В университете штата Иллинойс.
— По какой специальности?
— Музыка.
Фостер взглянул на меня, слегка нахмурившись.
— Правда, — подтвердил я. — Я хотел быть дирижёром. Но у армии были свои соображения. На последнем году учёбы меня настиг призыв. Они обнаружили во мне то, что у них считается способностью к разведывательной деятельности. Я не противился и неплохо прожил пару лет.
— Продолжайте, — попросил Фостер.
Что ж, я вымылся, хорошо поел и был его должником. И если он хотел узнать о моих бедах, почему бы мне все ему не рассказать?
— Я показывал, как обращаться с фугасным зарядом. Неисправный взрыватель замедленного действия, установленный на одну минуту, сработал на пятьдесят секунд раньше, Один курсант погиб, а я отделался лопнувшей барабанной перепонкой и почти килограммом гравия, застрявшим в моей спине. Когда я выписался из госпиталя, армия с подлинным сожалением расставалась со мной, но меня всё-таки уволили. Моё выходное пособие позволило мне великолепно отдохнуть несколько дней в Сан-Франциско, а потом открыть частную сыскную контору.
Несколько месяцев спустя я обанкротился, но у меня хватило ещё средств, чтобы перебраться в Лас-Вегас. Там я окончательно растратил всё, что у меня оставалось, и нанялся помощником к крупье по имени Гонино в одном из казино.
Я работал с ним почти год. Потом как-то вечером один проигравшийся банковский служащий, потеряв голову, всадил в него восемь пуль из спортивного пистолета 22-го калибра. В ту же ночь я покинул город. После этого пару месяцев продавал подержанные автомобили в Мемфисе, работал кем-то вроде телохранителя в Дейтоне, насаживал наживку на крючки для ловли тунца на десятиметровом баркасе у побережья Ки-Уэст. В общем, случайные работы с мизерным жалованием и абсолютно никакой перспективы. Два года провёл на Кубе, но всё, что я там приобрёл, это два шрама от пуль на левой ноге и особое положение в чёрном списке ЦРУ… После чего мои дела пошли совсем плохо. Человек моей профессии не может надеяться на настоящий успех, не получив от правительства маленького голубенького удостоверения в пластике, которое обеспечивает подходящие условия для его деятельности. На зиму я отчалил к югу. Но, добравшись до Мейпорта, сел на мель.
