По Монмартру можно ходить и ходить. Кажется, повторяешь свой путь, пройденный здесь же несколько минут назад. Но нет, каждый раз оказываешься в новом месте. Вот и еще одна, почти действующая мельница, стоит прямо на перекрестке. Вот остатки стен монастыря. А вот — действующая церковь Святого Петра. Освятили ее, оказывается, в 1147 году. Как раз в год первого упоминания о Москве.
И о Твери. Впрочем, этот спор между Москвой и Тверью, — кто раньше был упомянут, — еще не завершен.
Монмартр притягивает своей доступностью, доброжелательностью и искренностью еще больше, чем любой другой район города. Здесь каждый, кто сюда пришел, кто не поленился забраться на этот крутой холм, — свой. Это чувствуешь, понимаешь и ценишь.
ЛУВР
Лувр, как, впрочем, и Эрмитаж, как и Третьяковку, невозможно посмотреть за один прием. Здесь можно бродить неделями. Здесь — только шедевры. Один другого известнее. Схемы обозрения Лувра, чтобы не заблудиться, чрезвычайно подробны, и выдаются бесплатно. Чтобы туристы не отягощали себя переводом, составлены на восьми языках. Русского варианта почему-то не оказалось. Наверное, разобрали.
В схеме — путеводителе указан минимально необходимый маршрут. Чтобы даже тот турист, у которого всего один час на знакомство с самым большим музеем мира, мог уйти счастливым, с сознанием выполненного долга. И сказать потом друзьям, внутренне гордясь собой: «Видел все!»
Все самые шедевры из шедевров обозначены на схемах. Более того, чтобы было понятно всем, четкие фотографии этих шедевров стрелочками показывают их расположение в пронумерованных залах. Даже цвет помещений подобран для каждого свой. Перепутать невозможно. Но заплутать — вполне. Если потерять концентрацию.
Мы запланировали на Лувр всю вторую половину дня. Договорились, что обойдем все самое известное, и обходить будем, пока есть силы. Можно было, будто бы случайно, примкнуть к одной из русских групп и услышать все на родном языке. Увы, ограничивало время. Да и расположение интересующих нас объектов мы выяснили сразу на входе по приобретенным схемам.
Стеклянная пирамида посередине внутреннего двора Лувра поначалу показалась инородным телом в этом воодушевляющем торжестве готики древнего замка. Второй взгляд с ней уже мирился. А потом происходило совершенно непонятное — сам собой напрашивался вопрос, как же они раньше-то обходились без этой пирамиды?
Разумность и элегантность — так, пожалуй, можно определить функциональное решение входа в музей, выполненное в виде пирамиды.
Как и в большинстве парижских музеев, — жесткий контроль сумок и сумочек. Вплоть до просветки в специальных камерах, как в аэропортах. Оттуда же заимствованы рамки-металлоискатели. Но вот контроль пройден, билеты куплены, схемы на разных языках в руках. Мы даже китайский вариант взяли, — вдруг пригодится? Вперед, на эскалаторы!
Из-под купола пирамиды можно отправиться в трех направлениях и на три этажа. Три крыла — Ришелье, Сюлли и Денон. Если не иметь схемы, то невольно растеряешься. Но мы-то знали, куда надо идти!
Вокруг статуи Афродиты, известной больше в народе как «Венера Милосская», — столпотворение. Еще бы, — самая известная скульптура в мире. Больше всего — любознательных японцев всех возрастов. Но и россиян немало. Из местного населения заметно преобладание школьников и студентов. Для них посещение Лувра бесплатно, как, впрочем, и для нашей Насти. Оказалось, что не надо платить за вход и в первое воскресенье каждого месяца. Если бы знать об этом заранее, то можно было бы и пораньше из деревни выехать. Хотя, вряд ли.
Каждый считает своим долгом сфотографироваться на фоне «Венеры». Вспышки фотоаппаратов сливаются в единое постоянное освещение. Несмотря на запрет снимать. Запретить народу тягу к прекрасному и к себе на фоне прекрасного — невозможно.
«Венера» для греческой скульптуры означает то же, что «Джоконда» — для европейской живописи.
Перед полотном Леонардо да Винчи — людей, как у нас на митинге против повышения тарифов. Даже больше. Стоят плотными рядами и молча приобщаются к прекрасному. Здесь уже нет такого оживления, и фотовспышки не сверкают.
