– Эд Эрскин? – поразилась мисс Бун. – Вам поручили спросить у меня, где Эд Эрскин?
– Да-да.
– Я бы сказала, что человек, давший вам такое поручение, ненормальный.
– И я так думаю. Значит, с этим вопросом покончено. Но прежде чем мы подведем черту под нашим разговором, вы, быть может, ответите на мое предложение относительно бразильского ресторана? Как вы обычно отказываете? В резкой форме или прибегаете к дипломатическим формулировкам?
– Вообще я человек резкий.
– В таком случае чуточку подождите, дайте собраться с силами… Ну вот. Начинайте!
– Как бы вы ни хитрили, я не могу встретиться с вами – сегодня я обедаю с теткой у нее в номере.
– Тогда, может, поужинаем позже? Или позавтракаем? Что вы скажете о ленче завтра в час?
– А что собой представляет этот бразильский ресторан? – спросила мисс Бун.
– Вполне приличное заведение с хорошей кухней.
– Но ведь… как только я пойду куда-нибудь…
– Понимаю, понимаю. Сделаем так: выходите из гостиницы на Сорок девятую улицу, я буду ждать вас там в темно-синей машине начиная с двенадцати пятидесяти. Я не просрочу ни минуты – за это могу ручаться, а вот за все последующее…
– Возможно, я немного опоздаю.
– Не сомневаюсь. Это свойственно всем нормальным женщинам, а вас я считаю совершенно нормальной. И пожалуйста, не вздумайте лет этак через пять-десять сказать мне, будто я утверждал, что вы показались мне… ну, так себе, обычной. Я не говорил – «обычная», я сказал – «нормальная». Итак, до завтра.
Отодвигая от себя телефон, я подумал, что в глазах у меня, наверное, еще не погас огонек самодовольства, и поэтому, не поворачиваясь к Вульфу, сделал вид, что рассматриваю какие-то бумаги. Однако он тут же довольно громко пробормотал:
– А все равно сегодня вечером было бы лучше!
По-прежнему не поворачиваясь к нему, я сосчитал про себя до десяти и только тогда спокойно и внятно ответил:
– Дорогой сэр! Попытайтесь-ка сами уговорить эту женщину встретить вас, скажем, в каком-нибудь фешенебельном ателье, чтобы примерить самый шикарный туалет.
До меня донеслось нечто похожее на смех. Я гордо прошествовал к себе в комнату и до ужина приводил ее в порядок – работы хватило.
После ужина я вдруг почувствовал такую смертельную усталость и мне так захотелось спать, что, когда прозвенел звонок у двери, я испытал огромный соблазн сделать вид, будто ничего не слышу. Меня так и подмывало повернуть специальный выключатель и отсоединить звонок. Но я не сделал этого, а вышел в переднюю и распахнул дверь.
– Добрый вечер! – поздоровался со мной какой-то тип, стоявший на крыльце. – Мне хотелось бы повидать мистера Вульфа.
Я раньше не встречал этого человека. Он был лет пятидесяти, среднего роста и телосложения, с тонкими прямыми губами и с глазами, в которых ничего нельзя прочесть. Я было подумал, что это один из людей Бэскома, однако одежда посетителя исключала подобное предположение. Его пальто и костюм из дорогого материала явно вышли из рук первоклассного портного.
– Сейчас узнаю. Ваше имя?
– Джон Смит.
– По какому делу вы хотели бы его видеть, мистер… мистер Джоунс?
– По частному и очень срочному.
– А нельзя ли конкретнее?
– Можно, но только с ним лично.
– Превосходно. Присядьте и почитайте какой-нибудь журнал.
Я оставил его на крыльце, захлопнул дверь у него перед носом и пошел в кабинет к Вульфу.
– Посетитель назвался первым пришедшим на ум именем – Джон Смит. Выглядит как банкир, который если и одолжит вам какую-нибудь мелочь, то потребует в залог пригоршню брильянтов. Я оставил его на крыльце, но не думайте, что он обидится, – у таких людей отсутствуют обычные человеческие чувства. И пожалуйста, не поручайте мне узнать, что ему надо, сил моих на это не хватит.
– Приведи его.
Я так и сделал. Посетитель мне не нравился, тем более что помешал нам вовремя лечь спать, но все же я предложил ему кресло, обитое красной кожей; сидя в нем, он оказывался лицом к нам обоим. Выпрямившись как палка, он положил руки на колени, сплел пальцы и взглянул на Вульфа.
– Я назвался Джоном Смитом потому, что моя подлинная фамилия не имеет значения, – начал он. – В данном случае я выступаю в роли мальчика на побегушках… Наш разговор должен носить конфиденциальный характер, поэтому хотелось бы остаться с вами с глазу на глаз.
