— Я так и понял. — В его голосе прозвучал смех, или ей это только показалось?
— Ты смеешься надо мной? — спросила она.
— Да. Но в этом нет ничего плохого. — Он откинулся на спинку сидения и закинул загорелые руки за голову. Он давно уже снял пиджак, и короткие рукава его рубашки обнажили сильные мускулистые предплечья, покрытые темными волосами.
— Я вижу леди, которой мешают ее принципы и знание того, что она должна делать. Страстную женщину, прекрасную и внешне, и внутренне, которая знает, что существует сотня причин, по которым она должна сейчас выйти из — машины, подняться наверх, принять свои витамины и лечь спать… но которая испытывает сильное искушение, — он наклонился и коснулся ее губ быстрым и нежным поцелуем, — сильное искушение послать к черту все эти условности. Я хочу лежать под этим парнем.
Произнося последние слова, он посмотрел ей прямо в глаза. Он был абсолютно прав, и поэтому ей было нечего ответить ему. Но ее рука потянулась к ручке дверцы, словно напоминая, что даже если все остальные части тела взбунтуются, эта его часть сохранит самообладание.
— Поэтому я и смеялся, — сказал он. — Потому что все эти мысли были написаны на твоем лице. И мне это польстило.
Он вышел, обошел машину и помог ей выйти.
— Попрощаемся здесь, — сказал он, обнимая ее за талию. — Но помни, что скоро наступит день, когда мы закончим вечер вместе и никаких причин отказывать себе не будет. Тогда я с удовольствием превращу твои желания в реальность… Звезда.
Он крепко прижал ее к себе. Рядом никого не было, она собиралась подняться к себе в номер — одна, и она готовилась стать звездой телевидения, известной всей стране. Поэтому она с легкостью вернула ему поцелуй, ласково гладя руками его спину под рубашкой и веря в то, что скоро она сможет узнать это тело ближе.
— Похоже, он великолепен. — Кара крепко обняла ее. — Я страшно рада за тебя.
— Этот подарок тебе от него.
— Это он купил? — Кара взяла масленку.
— Нет, кольца для салфеток. Он видел, как я покупала масленку, и, когда он позже упомянул о ней, я рассказала ему о нашей традиции. Это случилось, когда он сказал, что я должна побывать на Фермерском рынке. Он пообещал, что я найду там вещи, рядом с которыми эта масленка покажется верхом изысканности.
Кара аккуратно поставила масленку среди пакетов с готовыми мексиканскими блюдами, которыми был заставлен стеклянный кофейный столик в квартире Линн.
— Возьми Дорито. — Линн пододвинула ей пакет. — Мы ведь празднуем.
— Мы можем праздновать, не набирая при этом лишних граммов.
— У-у. Жжет. — Линн потянулась за стаканом воды.
— А об этой традиции ты ему рассказала? О том, что ты всегда заказываешь самую острую подливку и потом всегда жалуешься на это?
Линн смахнула слезу:
— Бессмысленно вываливать на человека рассказ сразу о всех своих помешательствах.
— Ну, это звучит очень обнадеживающе. Ты встретила прекрасного парня и мечтаешь о новых встречах.
— Трудно даже представить, как я мечтаю о них. Как жаль, что тебя там не было.
— Как ты думаешь… КТВ, наверное, захочет назначить для тебя другого продюсера?
Линн подняла глаза:
— Даже если они захотят, это не имеет значения.
— Ты будешь требовать, чтобы оставили меня?
— Я никогда не буду делать шоу без тебя.
Она заметила, как плечи Кары с облегчением расслабились, и почувствовала себя отвратительно. Почему ей самой не пришло в голову сказать об этом Каре раньше? Какой надо быть бесчувственной эгоисткой, чтобы забыть о том, что не одна она мечтает о карьере на телевидении.
— Итак, — сказала Кара, — как же твой новый друг отнесся к тому, что ты собираешься стать национальной знаменитостью? Никаких проблем?
— Похоже, он был поражен.
— Даже так?
— Он остроумен, весел, он умеет слушать. Он делает интересные замечания. Он романтичен.
— Описание этой ночи похоже на сцену из фильма. Океан, легкий туман, очаровательный незнакомец, прогулка по городу…
— Он очень — как бы сказать… — Линн понизила голос. — То, как он говорил со мной… о сексе… не знаю, Кара, сколько я его знала — несколько часов? А он говорит со мной о том, что хочет делать в постели, описывая словами мои фантазии — и я не только позволяю ему это делать, я
