-О? - ухмыляюсь я, подняв брови. - Никто не посылал тебя, и ты случайно узнала кто я?
Словно это всем известно?
В ее глазах появляется отчаяние, отчего их цвет становится ярче и теплее.
- Я клянусь, что никто меня не посылал.
Прежде чем она успевает сделать следующий вдох, я набрасываюсь на нее сверху,
придавливая своим телом. Она не может двигаться.
Она не может говорить. Она не может ни о чем думать. Все что она чувствует это меня,
возвышающегося в воздухе, который она быстро глотает.
- Сейчас, сладенькая, я спрошу тебя еще раз прежде, чем оторву твою миленькую головку
с твоих плеч. Кто тебя послал?
Она вздрагивает, раскрыв рот от ужаса. Я знаю, что Амели видит, когда смотрит на меня.
Глаза такие тусклые, что практически прозрачные. Белые, мерцающие зубы, которые
сейчас появляются в виде острых, как бритва клыков.
Бледная, пепельного цвета кожа доказывает старые легенды Вуду, которые рассказывают у
костра, предостерегая детей об опасных, злобных созданий, жаждущих их души.
Она видит меня, и я ей разрешаю. Возможно, чтобы повергнуть ее в шок, или, может быть,
потому что я знаю, что она долго не проживет, чтобы подтвердить легенды ее народа.
Но я позволяю ей вобрать весь этот...ужас, находящийся во мне. Темный, который должен
убить ее... не смотря на то, что хочет обладать ею.
- Пожалуйста... я клянусь, - дрожащими губами хрипит она. - Никто. Никто не посылал
меня.
Сквозь сжатые зубы я шикаю.
- Вот видишь, я тебе не верю. Сейчас ты можешь мне либо сказать правду, либо я буду
вынужден прибегнуть к более... плотским... формам убеждения. - Я так близко опускаю
лицо к ней, что наши дыхания смешиваются.
- И я действительно не хочу этого делать. Будет жаль, что зазря пропадет такая
симпатяшка.
Слезы накатываются на уголки ее глаз и бегут вниз по лицу. Я даже не пытаюсь
сдерживаться, я просто не могу. Я наклоняюсь и слизываю соленую влагу, пробуя на вкус
смесь сладкой кожи и слез.
Пока ее тело пробирает дрожь, я смотрю на Амели сверху вниз через эйфорическую
дымку и улыбаюсь.
- Ты хочешь, чтобы я подверг тебя мукам, а? Хочешь, чтобы я сорвал эту сладкую вишенку
и оттрахал тебя до боли. Хочешь? Потому что ты маленькая шлюшка. Вы все лжете,
коварные шлюхи. Возможно я был слишком мягок. Может быть ты разговоришься,
почувствовав боль.
Ее испуганные глаза расширяются, когда моя рука обхватывает ее тонкую шею, оказывая
достаточное давление, чтобы дать ей понять, что я серьезен. Она не выиграет. Не спасется.
Я могу убить ее, независимо от того насколько сильно хочу.
Я закрываю глаза и вдыхаю. Блять...я чувствую ее тело, облаченное лишь в тонкий атлас,
ее запах настолько мощный, что я практически могу распробовать вкус ее слез...Как я могу
устоять против нее? Как я могу не желать сорвать с нее эту легкую ночную рубашку и
вколачиваться в нее на протяжении нескольких часов?
Я встряхиваю головой, выкидывая ненужные мысли и ужесточаю хватку.
- Говори, - рычу я. Я злюсь на нее за то, что она так чертовски соблазнительна и на себя за
то, что так слаб.
Я не могу позволить отцу оказаться правым на мой счет. Я Скотос, черт возьми.
Милосердия даже нет в моем лексиконе.
- Никто! Клянусь жизнью! - осипшим кричит она, так как давление на голосовые связки
сдерживало ее крики.
- Тогда как? Откуда ты меня знаешь? Откуда, мать твою, ты знаешь кто я?
Ее слезы свободно скатываются, увлажняя мою руку и ее волосы. Я сильнее сжимаю.
- Блять, говори же или упаси меня...
- Ты снился мне! - судорожно вскрикивает она. Даже через всхлипы рыдания я отчетливо
слышу ее. "Снился мне". Это уловка - я точно знаю. Но все равно, я отпускаю ее шею и
перекатываюсь, пыхтя от разочарования и... стыда? Нет. Конечно же, нет.
- Я снился тебе? - спрашиваю я, тяжело дыша, но не запинаясь.
- Да, - шепчет она, отказываясь смотреть на меня. Она поднимает руку к шее и морщится.
- Когда?
Посмотри на меня. Прошу. Мне нужно увидеть истину.
Наконец, Амели поднимает ее теплый янтарный взгляд, страх и ненависть по-прежнему
