Игнатьев сообщал о надеждах индийского населения северных провинций страны на помощь России. В Индии, писал он, распространились слухи о приходе русских войск, о союзе России с Персией и Афганистаном, направленном против Англии. Эти толки беспокоили англичан, которые предпринимали меры к привлечению персидского шаха на свою сторону и отправили к нему офицеров-инструкторов для реорганизации персидской армии, могущей, по их мнению, стать авангардом в будущей войне Англии с Россией[34]. Игнатьев указывал также на опасность для России строительства англичанами Евфратской железной дороги, которая свяжет Персидский залив со Средиземным морем и по которой англичане могут быстро перебросить войска из Азии в Европу. Угроза Средней Азии со стороны англичан чрезвычайно беспокоила Игнатьева. Он считал, что «в Азии – вся будущность России – политическая, торговая и промышленная. В случае войны только в Азии мы можем вступить в борьбу с Англиею с некоторою вероятностью успеха и повредить существованию Турции. В мирное время затруднения, порождаемые Англией в Азии, и увеличение влияния нашего в странах, отделяющих нас от британских владений, послужат несравненно большими ручательствами сохранения мира, нежели содержание самой многочисленной армии в Европейской России и союз с европейскими государствами»[35]. Игнатьев предлагал меры, которые необходимо предпринять для ограничения английского проникновения в Среднюю Азию и укрепления там позиций России:
1. Усилить Персию в военном отношении на случай новой англо-персидской войны. Заключить с ней письменный договор об ограждении ее со стороны Герата.
2. Стремиться сблизить Персию и Афганистан, «найти способ для удовлетворения алчности того и другого», в частности, поддержать намерение афганского эмира Дост-Мухаммеда овладеть Пешаваром.
3. Распускать в Афганистане, Персии и Индии вредные для Англии слухи.
4. Отсоветовать Турции строительство Евфратской железной дороги.
5. Немедленно приступить к собиранию сведений о странах, отделяющих Россию от британских владений, и к расширению сношений с ними.
6. Отправить в Герат, Кандагар и на Амударью ученую комиссию (2–3 ученых и несколько офицеров) для сбора географических, геологических, ботанических сведений и составления карт.
Несмотря на то что некоторые предложения Игнатьева вряд ли могли быть реализованы, общий их дух – использовать затруднения Англии в Азии и начать подготовку к усилению там собственного присутствия – встретил понимание в военных кругах России и у ряда правящих деятелей, тем более что такие мысли уже высказывались некоторыми генералами. Так, кавказский наместник и главнокомандующий Кавказской армией А. И. Барятинский в 1856 г. выдвинул проект постройки железной дороги от Каспия до Арала для быстрой переброски войск в Среднюю Азию. Проект был отвергнут как малообоснованный и отложен на неопределенное время[36]. В особенности А. М. Горчаков протестовал против активных действий на восточном берегу Каспия, опасаясь осложнений с Англией. В феврале 1857 г. тот же Барятинский, ссылаясь на рапорты Игнатьева из Лондона, послал Сухозанету письмо, где предлагал в случае продвижения англичан к Герату направить русские войска в Персию. Это предложение также было отвергнуто. В Военном министерстве и МИД посчитали, что Англия, как морская держава, не в состоянии вести сухопутную войну в отдалении от моря, Россия же для войны не имеет ни союзников, ни средств. Российская политика в Средней Азии должна быть не наступательной, а выжидательной.
В отличие от проектов Игнатьева, в которых прямо не говорилось о войне с Англией, Барятинский предусматривал военные меры, так как полагал, что иначе английскую экспансию в Центральной Азии не остановить. Характерно, что в последующем в беседах с Александром II Игнатьев также считал, что проблема должна быть решена силовыми методами. В рапортах он, видимо, опасался пугать осторожного Горчакова, бывшего противником войны. Лишь одна идея Игнатьева была одобрена и вскоре реализована – отправка экспедиций в Среднюю Азию с целью сбора разнообразных сведений об этом регионе.
