Николай Некрасов - страница 19
Однако Туношенский отчасти компенсировал архаичную манеру преподавания одним ценным качеством — он искренне любил литературу и поощрял учеников к литературному творчеству. Сохранилось несколько гимназических рукописных сборников, «отредактированных» им. В 1832 году, когда в гимназию поступили братья Некрасовы, Туношенский задумал издавать печатный литературно-художественный журнал для юношества «Муза Ярославля» с девизом «В честном и полезном ищи приятного». В составленной им программе журнала декларировалось:
«Побуждаемый одобрением некоторых любителей отечественного слова, советами многих друзей, а особенно — желанием почтенного начальника моего, лучшие сочинения моих учеников издаю ныне в свет под названием «Муза Ярославля»». <…>1. Журнал свой я посвящаю чистой нравственности, языку отечественному и достопамятностям Ярославля с его страною. <…> III. Начало моему изданию полагаю сочинениями ученическими — я сам еще учусь в новом деле и не хочу ни себя, ни читателей моих обманывать. Притом спешу тех моих воспитанников, кои дарованиями и успехами своими делали некогда удовольствие и честь не мне только, не одним наставникам, но и самому месту их образования, — порадовать лестным вниманием общества и вместе поощрить преемников их ревностью подражать похвальному их примеру и стараться простерть далее свое любочестие».
Замысел не был осуществлен — Туношенский сумел подготовить только один выпуск журнала.
Видимо, учитель стремился заинтересовать учеников поэзией и смог этого достичь, скорее всего, не своими объяснениями, примерами и упражнениями, а энтузиазмом, любовью к искусству слова. Вероятно, он и подтолкнул Некрасова сначала к чтению, а затем и к сочинению стихов. Однако учитель, пробудивший или укрепивший интерес мальчика к поэзии (если он возник у Некрасова еще в до гимназические годы, о чем сведений нет, кроме упоминания о поздравительном стихотворении матери), не мог научить его разбираться в современной литературе. Критерии художественности, которые были заимствованы словесником у Кошанского, основывались на следовании норме и универсальным правилам как высшем достоинстве любого сочинения. Между тем в литературе уже наступала эпоха, когда бесконечно выше стали цениться оригинальность, «неправильность», индивидуальность. Подтолкнув Некрасова к чтению современной поэзии, Туношенский оставил его «беззащитным» — неспособным в ней разбираться.
Поскольку книжных лавок в Ярославле не было (печатная продукция, видимо, в очень скудном ассортименте продавалась вместе с другими товарами в лавке местного богатого купца Эраста Оловянишникова), а у гимназиста Некрасова вряд ли имелась возможность выписывать книги по каталогам в комиссионерских конторах (как это делали в провинции состоятельные люди, стремившиеся следить за литературными новинками и достижениями науки), источником умственной пищи для него была библиотека. В это время в ярославской гимназии было целых две библиотеки — «подвижная» и фундаментальная, в которой имелось 392 книги по «философии, российской и иностранной словесности», а также книги по истории, географии и статистике, естественной истории, физике, математике. Кроме этого, выписывались литературные журналы, в том числе популярные столичные «Библиотека для чтения», «Телескоп» и «Московский наблюдатель». У латиниста Ивана Семеновича Топорского, вспоминал сам поэт, он брал «Московский телеграф». Эти журналы и стали его излюбленным чтением. Некрасов читал их и в библиотеке, и прямо во время уроков, благо такая возможность в гимназии была. Как вспоминал учившийся в петербургской гимназии министр народного просвещения Александр Васильевич Головнин, «если ученик выучил по книге или тетради заданный урок и особенно если уже отвечал его, то всё время в классе мог заниматься другим предметом, как бы в отсутствии учителя». Так, по воспоминаниям Горошкова, поступал и его товарищ: «В классах Некрасов, бывало, всё сидит и читает…» Сам Некрасов вспоминал об учебе именно как о времени знакомства с поэзией: «В гимназии я… начал почитывать журналы».
