Целую минуту они смотрели друг на друга - незнакомцы и Николай Иванович. За это время учитель заметил в одежде и в них самих много странностей. Легкое платье женщины в золотых блестках, волосы перехвачены обручем, который замыкался под подбородком тонким, еле видимым жгутом. Такой же обруч был на голове мужчины. Руки у него тоже были обнажены до,плеч, каждый мускул на них как литой. Одежда у обоих из легкой отсвечивающей ткани - сиреневой у мужчины и серой у женщины. Оба высокие, разгоряченные, видимо, непривычной работой машина, скособоченная, не поддалась их усилиям.
- Не могу ли я быть полезен? - спросил Николай Иванович и в знак приветствия незнакомцам снял с головы шляпу.
Незнакомцы не отвечали.
- У вас - авария?.. - спросил Николай Иванович.
К счастью, он не посчитал их за диверсантов, не кинулся вызывать милицию. Николай Иванович от природы был кротким, доверчивым человеком, и первое, что пришло ему в голову, было вполне поддающимся объяснению: вездеход на воздушной подушке потерпел аварию, и пассажиры нуждаются в помощи. Он охотно поможет им.
Мужчина поднял руку ко лбу, отер пот над бровями.
- Да... - сказал он. - У нас авария.
Втроем они стянули машину с кустов, поставили ее на землю.
- Вот так! - сказал удовлетворенно Николай Иванович. Куда же вы едете?
Ни появление Николая Ивановича, ни то, что он, засучив рукава, помог путешественникам стянуть машину с кустов, не привели их так в замешательство, как этот простой вопрос. Но и ответ, в свою очередь, не менее ошеломил Николая Ивановича, когда мужчина сказал:
- Мы едем... посмотреть мамонтов.
- Мамонтов?.. - переспросил Николай Иванович.
- Меня зовут Бин, - словно решившись на что-то, сказал мужчина. - Ее, - кивнул на спутницу, - Лола. Давайте знакомиться, как ваше имя?
- Николай Иванович, - ответил учитель. - Но... при чем тут мамонты?
- Мы едем в прошлое, - сказал Бин. - Из будущего.
- Значит, это... это... - пролепетал учитель, оглядывая машину, - сверкавшую золотом и стеклом, - машина времени?
Бин кивнул утвердительно, Лола участия в разговоре не принимала.
- И вы издалека? - спросил Николай Иванович.
- Из две тысячи семьсот пятьдесят восьмого года.
- О!.. - только и произнес Николай Иванович.
Горел ослепительный день, пели птицы, две цветные бабочки летели одна за другой над поляной. Ничто не походило на сон. И эти двое не походили на сон. Какой сон, если Николай Иванович помнит до мельчайших подробностей, как он сегодня утром вставал и завтракал, разговаривал с Ольгой, с бригадиром Сергеем. И все-таки он сказал:
- О, господи... - хотя в бога не верил и вел на селе атеистическую пропаганду.
Лола спросила:
- Что вы сказали?
- Так, игра слов... - Николай Иванович смешался. И тут же сказал: - Как хорошо вы говорите по-русски.
- Мы не говорим по-русски, - сказала Лола. - Это лингвист-переводчик, - она показала на вмонтированный в головной обруч прибор наподобие микрофона. - С таким же успехом нас будут понимать пещерные люди...
Сказав последнюю фразу, она смутилась, однако Николай Иванович не понял ее бестактности - он был несказанно поражен.
- Однако, - пробормотал он, - что же мы стоим здесь? Пойдемте ко мне - будете гостями.
- Извините, - ответил Бин. - Надо исправить поломку. - Он нагнулся к машине.
- Скажите, - спросила Лола Николая Ивановича, - как сейчас называется эта местность?
- Алтайский край, - ответил Николай Иванович.
- Слышишь, Бин? - воскликнула Лола.
На протяжении следующего получаса Лола разговаривала с учителем. Они отошли в тень старой березы - солнце поднялось выше, и стало жарко. Бин копался в открытом моторе. Машина не походила ни на одну из современных машин. Это был эллипсоид - капля воды, как можно видеть ее на оконном стекле. Утолщенная впереди и опадающая назад. Сходство с каплей придавала ей выпуклая крыша - не то стекло, не то зеркало,- отражавшая небо, деревья. Ниже, по окружности эллипсоида, было смотровое стекло, широкое спереди, суживавшееся к задней части машины. Ни колес, ни каких-либо опор Николай Иванович не заметил - стекло упиралось в днище машины. Собственно, это была кабина, с откидными сиденьями, приборным щитом и мотором, похожим на авиационный - сквозь стекло видно, что он сконструирован в виде звезды; Бин последовательно рассматривал все его пять лучей.
