* * *
— За такое пиво надо наградить. Нужно выдать жетоны свободы пивовару на всю семью, — расщедрился утром Мышкин.
— Ты ерунду не говори, Иннокентий Петрович. Такой пивовар нам в Карачеве нужен, — возмутился произволом Никита.
— Никита, не наглей!
— Ты из-за дочки пивовара? Боишься, в Карачеве состоится продолжение, а Светка узнает и …., давай компромисс. Пивовар год работает в Карачеве. Обучает сменщика, и в Ригу с чистой совестью.
— А семья? — забеспокоился Мышкин.
— Ты меня за дурака не держи. Пивоварню построим в верховьях Снежети. Сможешь без опаски ездить пить пиво.
— Не собираюсь я в Карачеве жене изменять. Ты, безусловно, знаешь, как я трепетно люблю Светлану. Я её боготворю. А это было так, небольшое военное приключение. Как будто посетил дом терпимости, — запротестовал Мышкин.
— Интересная трактовка. А мне досталась совсем наивная девочка, таких давно не встречал, даже здесь. Проехали. По Риге вопрос решён, или на трезвую голову еще раз поговорим? — переменил тему разговора Никита.
— Я никогда не пьянею!
— Ну, чего ты ржешь?! Я, правда, никогда не пьянею! — обиделся Мышкин.
— Олег! Олег, иди сюда! — закричал Никита, сквозь смех. В дверь заглянула Любаша.
— Ну что за пожар? Олежка только что заснул!
— Буди. Он не посмеет ругаться.
— Никита! Я тебя убью! — прорычал Олег.
— Петрович, повтори на бис.
— Никита, нечего смеяться. Ладно. Вот тебе. «Я никогда не пьянею».
— Похож! Смешно? Ха-ха-ха. Доволен? Теперь я могу спать? — разозлился Олег.
— Куда я попал?! Друзья без чувства юмора! В Ригу. К немцам. Срочно, — запричитал Никита.
— Не забудь рассказать им пару своих скабрезных анекдотов, — бросил вдогонку обиженный Мышкин.
— А мне нравятся «анекдоты» Никиты, — заявила Люба.
— Когда начнешь их понимать, перестанут, — успокоил её Олег. И увел её спать.
Через пару секунд дверь приотворилась. Дочка пивовара убедилась, что Мышкин один, и, яростно сверкнув глазами, просочилась в комнату.
* * *
К обеду Никита вернулся. Переговоры еще не начались, немцы никак не могли найти достойных заложников для обеспечения безопасности Никиты.
Мышкин перевел ставку в городок, и на обед собралось все командование войска. Ели и пили молча. Никита видел, как мучаются ушкуйники, и даже карачевские «старики». Многие приходили уже сытые, и целый час цедили маленькими глотками свою кружку пива, аккуратно пережевывая маленькие кусочки мяса. Ушкуйники, командиры полков и даже летучих отрядов, пошили себе кавалерийские сапоги, френчи, коротко постриглись. Переняли моду у карачевских «стариков». Олег тоже оделся в армейскую форму начала двадцатого века. Лишь Никита, одетый для переговоров, блестел золотом и драгоценностями, как «голубой». Виртуозное владение ножом и вилкой для некоторых превратилось в спорт. Два карачевских волка, из первого призыва, непринужденно работали над маленькими жареными птичками, видимо, специально выбрав для себя сложные объекты. Наконец, обед завершился, и Никита огласил главную новость.
— Мною принято решение начать переговоры с Ригой.
Ушкуйники уходили недовольные. Их доля, в уже награбленной добыче, была раз в десять больше, чем в обычный сезон. Но рижское золото манило с неодолимой силой. Только вот Никита посадил ушкуйников на короткий поводок, основная часть добычи не отправлялась в Новгород, а ждала их в Полоцке.
Никита не зря добивался выдачи Ригой заложников. Без них его бы повесили, четвертовали и сожгли на костре. Возможно, порядок был бы другой, или немцы добавили бы что-то из арсенала пыток. Никита насмотрелся в Розенбурге, во время экскурсии, на богатую коллекцию специальных устройств. Ужасные, унизительные, разорительные, небывалые условия сдачи города вызвали ярость и негодование среди немцев. Все знали, что через несколько дней силы русских удвоятся, и тогда, возможно, Ригу захватят и разграбят. Но условия Никиты были невыносимы. Никто не верил, что русские ограничатся громадными контрибуциями, а не разграбят Ригу полностью.
— У вас два дня. Найдите разумные гарантии своей безопасности. Оцените, сколько эти гарантии стоят. Добавьте эту сумму к размеру контрибуции. Я всегда пойду вам навстречу, — доброта Никиты не знала границ. Он уже создал панику в городе, отпустив из плена десяток немцев, по уши закачав их нужной информацией. Теперь ему нужна было паника в рядах руководства города. Ему надо было превратить этих людей в толпу. А затем уже манипулировать ею.
