Если сам плохой — от других добра не жди…
Жил на Амуре нивх Солодо Хоинга. Богатый был человек. Двадцать упряжек собачьих имел. Десять ангаза — бедняков — для него рыбу в реке неводили. Десять невольников — маньчжу — за его хозяйством следили, из тальника верёвки вили, из крапивы сетки делали. Десять никанских девушек-невольниц ковры для Солодо вышивали, халаты шили, пищу готовили, ягода собирали. Десять амбаров его добро хранили.
Жадный был Солодо. Много добра у него было, а ему всё больше хотелось. Жадность, что река — чем дальше, тем шире. Ходит Солодо, вокруг посматривает: что бы ещё к рукам прибрать. Вещи свои с места на место перекладывает, перебирает — любуется, радуется.
Был у Солодо сын — Алюмка. Парень — нельзя сказать красивый: вся красота его была в богатстве отца. Парень — нельзя сказать умный: весь ум его в отцовском добре был. Но Солодо говорил: «Ничего, что у Алюмки кое-чего не хватает, зато амбары полны, проживёт как-нибудь!»
Пришло время Алюмке жениться.
Мать из собачьего волоса с крапивой колечко сплела, чтобы на руку невесте надеть. Стали Алюмке невесту искать. Выкуп хороший приготовили. А Алюмка гордится тем, что выкуп богатый, важничает, разбирается… Все невесты ему нехороши!
Вот одну ему показали.
— Глаза у неё, — говорит Алюмка, — некрасивые!
Говорят ему люди:
— Что ты девушку обижаешь? Это у тебя глаза в разные стороны смотрят. Оттого ты невесту рассмотреть не можешь.
Солодо на людей рукой машет.
— Мой сын богатый, — говорит, — ему красота не нужна! А глаза у него в разные стороны глядят — это хорошо! Он одним глазом за домом смотрит, а другим на реку — хорошо ли ангаза работают…
Про другую невесту сказал Алюмка, что у неё руки коротки.
Говорят ему люди:
— Что ты девушку обижаешь? Посмотри на себя: у тебя самого одна рука короче другой!
Опять Солодо за сына вступается:
— Что у Алюмки руки неодинаковые — не беда: он малой рукой малые деньги собирает, большой — большие. У Алюмки мимо рук никакие деньги не пройдут!
И третья девушка не понравилась Алюмке.
— Хромая она! — говорит.
— Что ты девушку обижаешь? Это у тебя ноги колесом, между них собака пробежит.
Солодо сына гладит:
— На что Алюмке ноги прямые? Ему в тайгу не ходить — вы ему зверя принесёте. Ему на реку не ходить — работники рыбы наловят. Хозяйские ноги у моего сына: калачиком, чтобы было удобнее сидеть, с купцами никанскими разговаривать…
Ходят, невест смотрят. Ещё им одну девушку показали. Фыркает Алюмка, губу отпятил:
— Она дура! — говорит.
Посмотрели люди на Солодо, на Алюмку. Промолчали, чтобы отца не обидеть.
Ещё одну девушку Алюмке показали.
Тут у парня язык к нёбу прилип.
Кожа у девушки белая, как кора молодой берёзы. Коса до колен. Волосы чёрные, как ночь, мягкие да блестящие. Лицом девушка прекрасная. Голову набок склонив, ходит, улыбаясь, ходит. Зубы — как снег на соболёвке.
Кое-как рот раскрыв, Алюмка говорит:
— Подумать надо! Может быть, я этой девушке руку дам.
Но тут Солодо нахмурился:
— Что это за невеста, — говорит, — за ней приданого одни кости дают. В мой дом только богатая невеста войдёт!
Не нашлось Алюмке невесты среди нивхов.
Слыхал он, что на небе тоже люди живут, весёлые люди живут: на землю воду льют, на землю снег кидают. Небесные женщины — красивы да шаловливы. Иногда спускают они на землю удочки с золотыми крючками — простых людей ловят.
Думает Алюмка: «Я себе не простую невесту возьму. Я себе небесную женщину в жёны возьму!» Ходит по деревне, вверх смотрит. Под ноги не глядит. Весь расшибся, падая.
Вот однажды радуга над деревней повисла.
Обрадовался Алюмка:
— Эге! — говорит. — Видно, с неба удочку спустили. Заберусь-ка я на дерево. За крючок схвачусь, дёрну — небесную женщину с неба на землю стащу!
Живо он на столетнюю сосну взобрался: с кривыми ногами хорошо лазать. До вершины Алюмка добрался. На последний сучок верхом сел, смотрит, где золотой крючок болтается. А глаза у него в разные стороны смотрят: он один сучок с двух сторон видит. Тот сучок, на котором сидел, за небесный крючок принял. Как дёрнет изо всей силы! Сучок и переломился…
Полетел Алюмка на землю. Так ударился, что последнего ума лишился и искры у него из глаз посыпались.
