– И что? – напомнил он ей.
– С тех пор, как мы встретились, я постоянно говорю тебе то, что никогда никому не сказала бы.
Мигель поддел пальцем край ее трусиков.
– Это хорошо, ибо я не хочу, чтобы ты говорила о своих желаниях другому мужчине.
Амбер ахнула, почувствовав, как он коснулся внутренней стороны ее бедер.
– А ты собственник!
– В тот момент, когда я обладаю женщиной, она принадлежит только мне.
– А на что может рассчитывать она?
– Я принадлежу ей, пока мы вместе.
– Значит, сейчас мы принадлежим друг другу?
– Да.
– Ты не хочешь меня раздеть?
Мигель тряхнул головой, продолжая водить пальцем по кромке ее трусиков.
– Я бы предпочел сделать это не спеша. Твоя красота не терпит суеты.
– Ты привык к красивым женщинам.
– Ты совсем другая. У тебя есть некий душевный свет, который облагораживает твои черты.
– Я таю от твоих слов.
– Интересно бы посмотреть!
– Что? – Девушка казалась смущенной.
– Как ты таешь от моих слов. – Мигель подмигнул ей.
Амбер рассмеялась, чувствуя себя счастливой.
– Я думаю, мы не слишком хорошо друг друга поняли!
– Возможно, – он на краткий миг коснулся ее губ. – В такие минуты мужчины теряют голову.
– Ты так думаешь?
Амбер едва могла говорить, ибо Мигель не переставая ласкал ее лицо, шею и грудь.
– Я в этом уверен. – Он ловко расстегнул крошечные пуговицы на лифе ее платья. – К примеру, прямо сейчас я могу думать только об одном, а именно как ты станешь реагировать, когда я начну ласкать твою грудь.
Мигель обнажил уже возбужденную грудь девушки, потом коснулся ее своей большой ладонью. Амбер выгнулась и ахнула.
– Как хорошо!
Мигель тихо и чувственно рассмеялся.
– Мне тоже нравится, солнце мое, но есть то, что полюбится мне больше.
– Что? – выдохнула она.
– Я хочу ощутить вкус твоей кожи. – Он коснулся губами и языком ее соска.
Амбер постанывала и вскрикивала, пока Мигель покусывал ее соски. Его рука скользнула ниже и коснулась внутренней стороны бедер девушки. Так Амбер еще не ласкал ни один мужчина.
– Ты очень красиво таешь.
Она сдержала смешок, а он страстно поцеловал ее в губы. Вскоре его поцелуи стали откровеннее и требовательнее. Амбер желала только одного: доставить Мигелю истинное наслаждение.
Девушка извивалась на кровати, отдавшись волнам наслаждения, которые охватили ее тело. Мигель не переставал ласкать ее, его прикосновения были сродни сладостной пытке. Амбер закрыла глаза и потеряла счет времени.
Наконец Мигель остановился.
– Это только начало, моя дорогая.
– Начало? – заикаясь, спросила она и открыла глаза.
Взгляд Мигеля выражал неутолимую жажду.
– Я намерен свести тебя с ума от наслаждения.
– Ты самоуверен!
– Это тебя удивляет?
– Нет.
– Значит, мне пора раздеть тебя.
– Я уже почти обнажена.
– Мы уже обсуждали, что «почти» не означает «совсем».
– А что изменится?
– Ты сомневаешься в моих намерениях? – Он улыбнулся, увидев, как страстно покачала головой Амбер. – Итак, я продолжаю.
Улыбаясь, он расстегнул молнию на ее платье и снял его. Стянув с ног девушки босоножки, Мигель медленно освободил ее от трусиков.
Амбер часто появлялась перед фотокамерой почти обнаженной, однако только теперь испытала, что такое настоящая нагота. Она почувствовала себя уязвимой.
Сочтет ли Мигель ее тело красивым? Какой глупый вопрос! Он же видел ее вчера во время съемки.
Стоя на коленях, Мигель молча рассматривал девушку. Амбер заволновалась.
– Мигель, что с тобой?
Он по-прежнему не сводил с нее взгляда.
– Я смотрю на тебя.
– Я… догадалась.
– Ты когда-нибудь замирала на месте при виде совершенства?
Он что, считает ее безукоризненной?
– Да, я испытала это при виде статуи Венеры Милосской.
– Она красива, но ты, мое сокровище, настоящее творение.
– Тебе нравится то, что ты видишь?
– Ты прекрасна.
– У меня маленькая грудь.
– Она изящна и пропорциональна.
– Я худая, и у меня кое-где выступают кости. – Амбер вдруг впервые в жизни застеснялась своей худобы.
Мигель покачал головой, будто прогоняя ее сомнения.
– Ты совершенна, разве можно в этом сомневаться? Неужели моя страстность и возбуждение не доказывают мою правоту?
– Но я привлекаю тебя не только физически? – в волнении спросила девушка, ибо правдивый ответ на этот вопрос был ей крайне необходим.
