— А почему вы назвали танк Т-100 такой аббревиатурой? — поинтересовался Ворошилов.
— Дело в том, что его испытывал экипаж капитана Вилко, — несколько стушевался подполковник. — Ему стало несколько обидно, что у его машины, в отличие от двух других, нет собственного имени, вот он и назвал его, в неофициальном порядке, «Борец за свободу украинского народа Богдан Хмельницкий». Ну а мы сократили до просто «Богдан Хмельницкий» или БХ.
— А шо? — хмыкнул Кулик. — Мне нравится.
Григорий Иванович, как известно, был родом из-под Полтавы.
— Вы продолжайте, товарищ Бохайский, — предложил нарком среднего машиностроения Малышев. — Насчет названия мы поняли.
— Так вот, из существенных преимуществ танков Т-100 и СМК можно выделить их возможность ведения одновременного огня в диаметрально противоположном направлении и большую, относительно танка КВ, огневую мощь – за счет большего числа орудий. Однако, преимущество в огневой мощи я бы определил как не особо значительное. По крайней мере ДОТы все три танка подавляли с одинаковым успехом или неуспехом. Также следует отметить, что управление многобашенными танками, в отличие от танка КВ, сильно затруднено, так как командир танка физически не может контролировать несколько направлений огня одновременно. Этот недостаток был присущ Т-28 и Т-35, и в танках Т-100 и СМК сохранился так же, что сводит их преимущества практически на нет. Танк КВ, в свою очередь, обладая меньшими габаритами за счет однобашенной компоновки, является менее удобной целью для вражеской артиллерии, лучше управляется командиром и экипажем, а, следовательно, является и более эффективной боевой единицей. У меня все, товарищи.
В этот же день танк КВ был принят на вооружение РККА.
Варшава, перекресток Аллеи Ерозолимской и ул. Популярная
24 января 1940 г., около полудня
За то, чтобы оказаться сейчас в этом ни чем непримечательном кафе, имея при себе хотя бы «наган» – а лучше ППД или еще какой «Томми-ган», — любой агент варшавской резидентуры СССР не задумываясь отдал бы руку. Только не ту, с которой привык стрелять, конечно. И хотя любой нормальный разведчик, в отличие от киношного Йозефа Бонна, берется за оружие лишь в случае провала, а в обычное время с собой и перочинный-то нож вряд ли возьмет, предпочитая действовать чужими руками, именно сейчас отступление от правил могло быть совершенно оправданным.
Однако, советских разведчиков в кафе не оказалось, так что четыре хорошо одетых мужчины могли не только не опасаться за свою жизнь (в том числе и благодаря нескольким, замаскированным под обычных посетителей, охранникам), но и спокойно поговорить, попутно воздав должное талантам шеф-повара.
Опытный глаз легко бы опознал в двух из собеседников уроженцев солнечного Кавказа – совсем опытный даже определил бы армянина и грузина. Еще в одном признал бы тюрка, каковым этот крымский татарин и являлся, а вот четвертый мужчина имел совершенно обыкновенную славянскую внешность, так что определить, поляк он, украинец, или клятiй кацап и москаль, было невозможно. Как любая нормальная столица, Варшава по своему национальному составу являлась филиалом Вавилона в момент столпотворения, так что даже гораздо более пестрая компания не привлекла бы пристального внимания. И уж конечно, никого национальный состав беседующих не удивил бы в организации «Прометей», высшими функционерами которой они все являлись.
Вскормленная польскими спецслужбами, эта международная организация объединяла в себе эмигрантов из Российской Империи и СССР, ставящих целью независимость своих малых родин от Москвы, а также борьбу с Советской властью в самой РСФСР. В идеале же все они видели Россию расчлененной на различные этнические, и не только, государства, дабы никогда уже русский медведь не смог подмять их под свою пяту.
Понять поляков, взлелеявших эту гидру, по-человечески, конечно, можно. Пережив три раздела своей родины, полуторавековое российское господство, кровавые подавления шляхецких восстаний, они вряд ли могли испытывать теплые чувства к братьям-славянам. К тому же, имея с востока могучий, бурно развивающийся Советский Союз, не скрывающий территориальные претензии к Речи Посполитой, трудно чувствовать себя спокойно. Нынешние генералы – это вам, увы, не Пилсудский, земля ему пухом…
