— Да вроде бы уже всё тихо, — пожал плечами Макс Александр. — Город, похоже, мы взяли.
После взятия Буйона, где неприятель смог продержаться почти до самого рассвета, и форсирования реки Семуа (бродами, поскольку мост отступившие французы взорвали) недалеко от последними словами ругающих врага саперов, 1-я и 10-я танковые дивизии, а также 14-я ттбр РККА, вышли на исходных позициях для атаки Седана. 2-я дивизия застряла на переправе через все ту же Семуа и безбожно опаздывала к развертыванию.
Несмотря на это, фон Клейст приказал Гудериану начать атаку города, и после упорного ночного боя германско-советские войска овладели северным берегом реки Маас и Седаном.
— Товарищ командир, приказ от подполковника Бохайского продолжать движение, — донесся голос изнутри танка.
— Ну так продолжай, — ответил Хальсен, и крикнул Бейттелю. — Все, я дальше воевать! Освобождай дорогу, камрад. И в прицел больше не попадайся!
Окрестности Дюнкерка, борт субмарины H-3 «Хавкален»
23 мая 1940 г., семь вечера
Капитан третьего ранга Андерсен (ни разу не родственник известному сказочнику, хотя, общаясь с девицами, любил приврать на эту тему) внимательно смотрел в перископ и кровожадно ухмылялся. Его субмарина лежала в засаде двое суток – двое суток без глотка свежего воздуха, в тесноте, задыхаясь от вони немытых тел и подтекающей аккумуляторной батареи, ради этого момента.
Из порта пылающего города выходили последние корабли британского конвоя. Нет, не выходили – выбегали. Уносили ноги и остальные части тела того, что осталось от семи дивизий Британского экспедиционного корпуса генерала Джона Веркера.
Безусловно, эвакуация шла не первый день – она началась еще позавчера, когда танкисты Гудериана переправились через реку Аа и даже в Лондоне стало понятно, что если не отступить на острова немедленно, судьба солдат бригадира Николсона, оборонявших Кале от 10-й танковой дивизии Шаля, ожидает весь корпус. Самому Андерсену исход войны, в принципе, стал ясен уже после захвата Седана. Да, впрочем, в отрицательных шансах Франции отбиться от нападения немцев, он и до того не особо сомневался.
13 мая, взявшие Седан 1-я танковая дивизия и 14-я тяжелая танковая бригада РККА оставили город и двинулись дальше, к побережью Ла-Манша. Наступление 1-го пехотного полка, и слева от него, пехотного полка «Великая Германия», переправившихся через Маас, также протекало, как на инспекторском смотре в учебном лагере. Несмотря на то, что пехота наступала на совершенно открытой местности, потери в обоих полках были очень невелики. Французская артиллерия была почти полностью подавлена постоянными атаками пикирующих бомбардировщиков, а укрепления на берегу Мааса уничтожены огнем противотанковых и зенитных пушек. До наступления темноты они захватили Шевеж, часть леса Марфе и прорвали передний край обороны французов западнее Вадленкур.
2-я танковая дивизия, действовавшая на правом фланге, форсировать Маас, правда, не смогла – к реке поспели лишь разведывательные и мотоциклетные батальоны, поддерживаемые тяжелой артиллерией, а этого, для штурма и переправы, было явно недостаточно.
10-я танковая дивизия реку форсировала, создала небольшое предмостное укрепление, но на этом ее продвижение в этот день и закончилось. Артиллерия ее еще не подтянулась, а с «линии Мажино», южнее Дузи и Кариньян, французы вели по ней сильный фланкирующий огонь.
В ночь на 14 мая 1-я танковая дивизия заняла Шемери и продолжила наступление по направлению к Стонн, куда также двигались крупные танковые силы французов. Во встречных боях танкисты Вермахта и РККА одержали убедительные победы: у Бюльсона они уничтожили 20 французских танков, у Шемери – 50. Пехотный полк «Великая Германия» овладел Бюльсоном и стал продвигаться на Виллер-Мезонсель.
14 мая, к полудню, 2-я танковая дивизия все же закончила форсировать Маас у Доншери и готовилась к наступлению на высоты вдоль южного берега реки, и тут же подверглась массированному авианалету, а затем была контратакована. Но, несмотря на храбрость и упорство англо-французских солдат, дойти до моста они не смогли, и были отброшены с большими потерями. Зенитная артиллерия и вовсе отличилась как никогда – к вечеру она имела на своем счету около 150 сбитых самолетов. Впоследствии командир полка зенитчиков, полковник фон Гиппель, был награжден орденом «Рыцарский крест».
