31. "Для духа быть таким добрым - болезнь. Они уступают, эти добрые, они покоряются".
На духовность воздействует не факт уступчивости. Важно, относительно чего проявлена покорность. Если человек сам не в состоянии справиться со страстями и осознал свою порочность, для его духа выздоровление - поддаться внешнему исправляющему насилию.
32. ""Над рекою всё крепко, все ценности вещей, мосты, понятия, все "добро" и "зло" - всё это крепко!"... - это истинное учение зимы, удобное для бесплодного времени, хорошее утешение для спящих зимою и печных лежебок. ...но против этого говорит ветер в оттепель!"
Климат сознания - эмоции. В высших его сферах, где вращаются учения, нет зим и оттепелей. Их возможность влиять на ценности говорит о поверхностности последних. Границу между разумом и страстями охраняют сторожевые понятия, выставленные высшим духовным достоинством. Бывает, что мутный вал, поднимающийся из животных низов человеческого существа, парализует волю, швыряя личность в пучину низости. Однако, пока живы вышеуказанные стражи, напоминающие опустившемуся, что он опустился, не все потеряно. Хуже, если мировоззрение, деформируемое грязной волной, преобразует свои установки из стержня бытия, который не от мира сего, в затычки для дырок в душе - в утешения.
33. ""Ты не должен грабить! Ты не должен убивать!" - такие слова назывались некогда священными... .Разве в самой жизни нет - грабежа и убийства? И считать эти слова священными, разве не значит - убивать саму истину? Или это не было проповедью смерти - считать священным то, что противоречило и противоборствовало всякой жизни?"
Если отождествлять "я" с побуждающими к грабежу и убийству дикими страстями (их бесконтрольная пляска равна жизни, усмирение - смерти), истина недоступна. Путь к ней начинается с пробуждения высшего достоинства. Последнее ставит чистоту выше жизни и предпочитает смерть низости. Достоинству предшествует свобода, фрагмент которой - право идти против истины. Поэтому жизнь изобилует бесчинствами. Относительно человеческого поведения, истина провозглашает - как должно, а не как есть, требуя ликвидации некоторых элементов реальности.
34. "Не то, откуда вы идете, пусть составит отныне вашу честь, а то куда вы идете!"
Мою честь составляет - откуда я иду и куда я иду, так как это одна и та же точка.
35. "Уменье стоять есть заслуга у придворных; и все придворные верят, что к блаженству после смерти принадлежит - позволение сесть!"
Примитивная праведность хочет загробного блаженства - родственного земному расслаблению. Совершенствующийся добивается не позволения сесть, а победы над усталостью и инерцией.
36.
"Разбейте, разбейте скрижали тех, кто никогда не радуется!"
Можно дергаться, бить что угодно - порыв к радости ее не прибавит. Надо долго и кропотливо выскабливать себя изнутри, как сосуд, в котором разводили огонь, счищать с души копоть.
37. ""Для чистого все чисто" - так говорит народ. Но я говорю вам: для свиней всё превращается в свинью!"
Чистый видит всё, как оно есть: чистое - чистым, свинское - свинским, свинья - наоборот: свинское - чистым, чистое - свинским.
38. "Жизнь есть родник радости; но в ком говорит испорченный желудок, отец скорби, для того все источники отравлены."
Дух - источник радости, жизнь - инструмент духа. Иной взгляд - корень греха. Поэтому преклоняющийся перед жизнью самой по себе рано или поздно испортит желудок. Ведь телесный недуг растет на почве загрязненного сознания.
39. ""Хотеть" освобождает: ибо хотеть значит созидать".
Реально созидать можно лишь себя (и этому мешает "хотеть"), вовне все создано.
40. "Паразит живет там, где у великого есть израненные уголки в сердце... кто высшего рода, тот кормит наибольшее число паразитов."
Паразиты сердца - грех, слабость. Величие характеризуется отсутствием последних.
41. "Все, что от сегодня, - падает и распадается: кто захотел бы удержать его! Но я - я хочу еще толкнуть его!"
Надо поддерживать истину вне зависимости от того, падает она или крепко стоит, также при любых обстоятельствах - сталкивать ложь.
