— Топай. И не вздумай творить глупостей типа этой.
Амадео с неохотой подчинился. План рухнул в одно мгновение, но, впрочем, он не особо рассчитывал на успех с первого раза. Жаль только, Мануэла расстроится, что у него ничего не вышло.
— Хотел спереть телефон, чтобы звякнуть мамочке? — спросил второй. — Ты еще тупее, чем кажешься. Сим-карты-то у тебя нет, дубина.
— Это ты тупее, чем кажешься, — парировал Амадео. — Иначе не потерял бы меня в этой толпе.
Охранник хмыкнул.
— Язычок у тебя острый.
Амадео проводили до самого дома и предупредили, что в ближайшие две недели доступ в город закрыт — первую проверку он не прошел. Но Амадео и так понял, что свалял дурака, не придав значения начертанным на коже корявым буквам. Если даже продавец захудалой лавчонки в курсе, что это за символы, то во всем Мехико ему никто не станет помогать.
Но хуже всего оказалось то, что Флавио лично высек Мануэлу за то, что позволила ему сбежать. И напрасно Амадео пытался убедить его, что план придумал он один — работорговец был неумолим. Все десять ударов плетью она терпела молча, а Амадео едва сдерживал слезы — Флавио заставил его смотреть на наказание.
Узнав об этом, Диего жутко расстроился.
— Зачем ты вообще попытался сделать такую глупость? Украсть телефон… Все равно ты не смог бы с него позвонить!
— Мне не нужен был телефон, мне нужна была полиция, — Амадео запустил пальцы в волосы. Ему становилось дурно при одной мысли, что Мануэлу наказали из-за него. Больше никакой самодеятельности, Флавио не дурак и знает, на какие кнопки нужно нажать, чтобы заставить подчиняться. — Если бы они приехали по вызову, я…
Диего пораженно уставился на него, затем со смехом покачал головой.
— Умно, очень умно. Могло бы сработать, если бы продавец оказался поглупей.
— Дело не в его уме, — Амадео оттянул ворот футболки. — Он заметил это.
Лицо Диего мгновенно приняло бесстрастное выражение.
— Тебе бы быть с этим поосторожней, — сказал он, отворачиваясь к столу. — Я уже предупреждал не шутить с отчимом. Он опасен.
— А что мне делать, терпеть? Я не могу все время оглядываться, проверяя, как бы ваш отчим не подкрался ко мне сзади.
Диего молчал. Карандаш застыл над чистой страницей блокнота.
— Переезжай в мою комнату, — наконец сказал он. — Здесь он тебя не тронет.
— Вы не поняли…
— Я все понял, — Диего развернул кресло, и Амадео с удивлением заметил, что в его глазах стоят слезы. — Я знаю, на что он способен, поэтому и говорю: переезжай ко мне. Он тебя не тронет.
Рикардо Торрес вышел из кондиционированной прохлады автомобиля и поднял на лоб солнечные очки. Уже сгустились сумерки, но нагретая солнцем земля все еще отдавала тепло. Мексика, богом проклятая Мексика, сколько усилий приложено, чтобы свалить отсюда! Но он вынужден срываться с места работы по первому зову Марсело, и как же все это достало! Рикардо ненавидел подчиняться, но приходилось наступать на горло собственной песне.
Единственной причиной, по которой он сюда возвращался, был его брат-близнец Диего. Рикардо работал как проклятый, чтобы брат ни в чем не нуждался и получал нужное лечение, но лучше Диего не становилось, хотя Марсело и возил его по лучшим клиникам Мехико. Сам Рикардо не мог ни вздохнуть, ни продохнуть, открывая клубы в стремлении накопить побольше денег и наконец переехать с Диди подальше отсюда.
Охрана взяла под козырек, когда он шел мимо. Привычным движением махнул им, даже не взглянув, и толкнул дверь в правое крыло.
— Диди! — крикнул он. — Диди, я вернулся!
Привычного шуршания колес он не услышал, и в животе заворочалось нехорошее предчувствие. Почему Марсело так спешно его вызвал? Не потому ли, что с Диего что-то случилось?
— О, Рикардо! — в дверях, ведущих в башню, появилась Мануэла. В руках, обтянутых резиновыми перчатками, она держала бутылку с какой-то бытовой химией и розовую тряпку. — С приездом, пусть раньше чем через два месяца вас не ждали. Будете ужинать?
— Где Диди? — резко спросил он.
— Он в саду, гуляет, — она уперла запястья в бока. — Что вы так распереживались? Если бы с ним что-то случилось, вы бы узнали об этом первым.
