Собаки гонят, как известно, "в голос"; и когда приближается гон, знайте, что зверь идет на вас!
Следите тогда внимательно.
Голос приближается, приближается, приближается…
Вот мелькнула молнией среди кустов красно-золотистая ленточка!
"Бах!" — и нет ничего…
Заяц делает маленький круг, лисица — побольше, а волк — совсем большой.
Ждать иногда приходится довольно долго, так что одевайтесь тепло.
Оделись.
Вам дома и говорят:
— Ты ездишь-ездишь, стреляешь-стреляешь, собак кормишь, а у Анны Ивановны вон какая чернобурка! И ружья нет, и собак нет, а чернобурка есть, и такая, что глаз оторвать нельзя.
— Ладно, ладно! Случится, так и чернобурку пристукну! Только чернобурка у нас на Украине встречается очень и очень редко! Почти что никогда!
— Редко?! Полные комиссионные магазины!
— Да что ты, господь с тобой! Что ты хочешь, чтоб я с гончими в комиссионном магазине охотился за чернобуркой?! Хороша будет и рыжебурка!
— А песцы там есть?
— Есть!
— Белые или голубые?
— Рябенькие! Они только на далеком Севере белеют и голубеют. Как и куропатки: у нас они рябенькие, а на Севере — белые-белые, ослепительно белые! Так и песцы!
Вообще сборы на охоту за лисой, как видите, очень и очень сложное дело…
В коротеньком кожушке, в валенках и в шапке на лисьем меху выходите вы из уютно-теплого дома Осипа Евдокимовича и направляетесь в Среблянский ярок, где:
— Ей-богу, аж два лисьих выводка! Осип Евдокимович, старый, опытный охотник и давний ваш приятель, и на своем веку:
— Тех волков, тех лисиц, тех зайцев столько поубивал, что, поверьте, им и счета нет!
Утро. Морозец. Поскрипывает снежок. От хутора до Среблянского ярка три километра.
Выглянуло солнце. Запрыгали на ослепительно белом одеяле — и глазом его не охватишь — миллиарды алмазов…
Докучай и Бандит — на смычке.
Докучай идет спокойно, он много лет прожил уже и много гонял и зайцев, и лисиц, и волков, его уже ничем не удивишь, а Бандит только второе поле начинает, он то рванет вперед, то повернется к вам и, подпрыгнув, пытается положить передние лапы вам на грудь, то снова вперед.
Нервничает Бандит…
Рвется и так жалобно-жалобно скулит:
"Пусти, мол, дай побегать, дай потешиться! Гляди, как все кругом бело, как хорошо, как снег блестит! Дай покачаться!"
Осип Евдокимович, потягивая папироску, советует:
— Пустим с той стороны, от груши, чтобы против ветра. Вы пройдите от груши немного вперед и остановитесь в орешнике, а я на ту сторону переберусь и за терном сяду. Отпустите уже тогда, как я на месте буду! Я потихоньку свистну!
— Ладно!
— Да в зайца не стреляйте! Лисичек сначала пошлепаем. Разве только собаки за куцехвостым сами увяжутся, — ну, тогда будем бить, чтобы собак освободить!
— Хорошо!
В орешнике тишина, безмолвие…
Утаптывается вокруг снег, чтоб удобнее было во все стороны поворачиваться: лисица может выскочить и отсюда, и оттуда, и спереди, и сзади…
Докучай лег и лежит у ног, а Бандит весь напрягся, словно струна, поднял голову и нюхает, нюхает, нюхает…
— Какие же запахи проникают, Бандит, сквозь розовые твои ноздри в твой чистопородный мозг? Какие? Фиалковые ли от основания пышной "трубы" хитрой лисицы, или густая вонь проголодавшегося волка, или невыразительный аромат и во сне дрожащего зайчика-убегайчика? Какие? Ложись, Бандит, успокойся!
Вы осматриваетесь вокруг…
Вон от елочки протянулся узенькой цепочкой след и около груши оборвался.
То — белочка.
Может, спит она теперь сладким сном, прикрывшись листочком в грушевом дупле, снятся ей сосновые шишки да сладкие орешки…
А вот чуть подальше покатились в ярок одна за другой круглые ямочки, и то там, то сям между ямочками легчайше-нежный по снегу "чирк".
То лисичка с ночной охоты в ярок отдыхать пошла…
Значит, есть!!
Легонький свист.
То Осип Евдокимович подает знак, что он уже на месте.
Отпускаются со смычка Докучай и Бандит.
— Ну, хлопчики, вперед! Ни пуха ни пера!
Три минуты напряженной тишины… Пять минут… Еще тише…
Вдруг отчаянный скулеж Бандита и нервно-густой бас Докучая: "Гав!"
Бандит скулит одинаково истерично, подымает ли он зайца, или лисицу, а Докучай, почуяв зайца, сначала легонько завывает, а потом — спокойное "гав", и дальше равномерное "гав", "гав", "гав"…
