— Я думаю, все дело в помехах, — подняв голову, сказал он. — Очень неразборчиво, буквы искажены. Пожалуй, это действительно была буква В, но я ее исправил на то, на что она была больше похожа, на С. Это имеет какое-нибудь значение?
— Нет, нет, — ответил Кинг торопливо. — Ровным счетом никакого. Спасибо, старина.
Нужно было срочно связаться с Антарктидой, чтобы предупредить о чудовищной ошибке, но Джеральд еще не выговорился до конца.
— Остроумнейшая задачка, сэр Томас, — сказал он, аппетитно причмокнув губами. — Странно только, что вы не довели условие до логической вершины.
— Не понимаю. — Кинг посмотрел на часы, до взрыва осталось три с половиной часа.
— Вам бы увеличить количество этой марки С или, как ее там. В, на те же двадцать пять процентов, и получилась бы занятная вещь.
Кинг похолодел. Неужели Джеральд понял, что задача связана с «Абицеллой»?
— Ну и что? — с трудом выговорил он. — Мощность взрыва увеличилась бы на пятьдесят процентов?
— Если бы так! — Джеральд хохотнул. — Слушайте, сэр Томас, бросьте разыгрывать меня. Ведь вы же не зря подкинули мне этот ребус?
На это Кинг ничего не ответил, потому что не знал, как себя вести. И тогда Джеральд заговорщически подмигнул в телекамеру:
— Если количество этой марки В увеличить на двадцать пять Процентов, произойдет качественный скачок, и уровень выделившейся энергии возрастет настолько, что в термоядерной реакции примет участие водород, входящий в молекулу морской воды. Ведь ваша бомба помещена в океан?
— И тогда… — прошептал Кинг.
— Конечно!.. — воскликнул Джеральд. — Глобальная термоядерная реакция в Мировом океане. Земной шар превратится в гигантскую водородную бомбу! — Он захохотал. — Веселенький ребус! Земля раскололась бы, как яйцо.
— Этого не может быть! — вырвалось у Кинге.
Джеральд выставил перед камерой ладони:
— Только не говорите, что вы этого не знали. У меня волосы на лысине дыбом встали, когда я наткнулся на такое решение. — И, посерьезнев, добавил: — Но ведь это не более чем курьезная задачка, правда?
— Да, курьезная задачка, — как эхо, отозвался Кинг.
— Что же вас беспокоит, сэр Томас? — спросил Джеральд, внимательно посмотрев на экран. — Результат известен только мне.
— Все в порядке, старина, — ответил Кинг, с трудом изобразив на лице улыбку. — Спасибо за все.
— Не стоит! — Джеральд снова был весел. — Подбрасывайте такие ребусы почаще. Прекрасная гимнастика для ума.
Первым движением Кинга, когда изображение Джеральда исчезло с экрана, было потребовать разговора с Президентом по правительственному каналу связи и отложить эксперимент. Но тут же подумал, что об этом непременно пронюхают журналисты. Пресса поднимет вой: «Рони Кауфман вместе с выжившим из ума Кингом хотели взорвать земной шар!»
Нельзя терять ни минуты, но Кинг все же сидел неподвижно до тех пор, пока не прекратилось сердцебиение. Стало жарко, и лоб покрылся испариной. Это означало, что приступ паники миновал. Тогда он вызвал мисс Гримбл и попросил заказать разговор с Антарктидой по экспресс-тарифу.
— А обед? — спросила старушка.
— Обед к черту! — кратко ответил Кинг, на что мисс Гримбл ничего не сказала, лишь внимательно посмотрела на экран.
До взрыва осталось три часа с небольшим. Кинг настроил хронометр. Через час раздастся сигнал. Если к этому времени его не соединят с Антарктидой, он обратится за помощью к Президенту.
Приняв решение, он успокоился. Но время от времени в его теле возникала дрожь. Тогда он разражался проклятьями, не в силах справиться с яростью, охватывающей его при мысли о трагической беспечности, с какой включил он утром телевизор, дав возможность Хогану применить свой злодейский излучатель, испортивший всю аппаратуру. Подумать только, искажены всего две буквы, две какие-то жалкие буквы, а из-за них угроза нависла над планетой!
И хотя хватало воли подавлять в себе приступы бесцельного отчаянья, нервы были настолько перенапряжены, что даже легкий щелчок, произведенный откидной крышкой транспортера, заставил вздрогнуть.
Транспортер выкатил на столик поднос со стаканом апельсинового сока. Тут же лежала на блюдечке зеленая таблетка, запечатанная в целлофан.
