– Что же касается фантастических идей о характере Вселенной и "способах" ее освоения, услышанных нами в этой комнате, - "ни, разумеется, ниже всякой критики. Вряд ли имеет смысл пускаться в обсуждение столь невежественных спекуляций. В лучшем случае их можно принять как неуклюжую детскую шутку.
Толченов аккуратно вытер платочком пухлые губы и сел. Наполеоновское величие исторгалось каждой порой его существа.
– Типичный самогипноз! С внушением себе мысли о невозможности ничего принципиально нового, - внятно произнес некто.
– Биологический автоматизм, - послышался Другой диагноз. - Система, замкнувшаяся в сфере непомерно выпученного и окоченелого интеллекта…
– Временная утрата эволюционных стимулов под влиянием…
И вновь заговорили все, стараясь точнее определить симптомы духовного заболевания Толченова. Ахад, прервав дебаты, обратился к недоуменно озиравшемуся гостю.
– Вы отвергаете многоплановость материального мира, полагая, что Вселенная существует лишь в той плоскости, в которой находитесь вы сами. Но сегодня далеко не все ученые думают подобно вам. Известно ли вам, например, о новых работах физиков в Серпухове, доказавших прозрачность микрочастиц, их способность проникать друг сквозь друга? Почему же вам не допустить, что, подобно этому, проникают одна сквозь другую и суб-вселенные? На Международном Бюраканском симпозиуме, посвященном проблеме связи с внеземными цивилизациями, была высказана идея о существовании в космосе так называемых "черных дыр" - своего рода тоннелей, соединяющих разные пространственно-временные планы. Предполагается, что космонавты, совершившие полет в область такой "черной дыры", "могут долететь до центра массы звезды и "вынырнуть" в другом пространственно-временном мире. Оставаясь неподвижными для внешнего наблюдателя, они смогут путешествовать в будущее, переходя из одного пространственно-временного мира в другой. Не исключено, что в одном из таких миров космонавты встретят цивилизации, которые принципиально не могут быть замечены земными наблюдателями. "Более того, известно, что астрофизики обнаружили в космосе объекты, весьма похожие на гипотетические пока "черные дыры".
Оглянитесь, наконец, внимательней кругом себя!
Тут Ахад широко повел руками. Я заметил, что гостиная наполняется мерцающим голубоватым сиянием. Вместе с тем контуры находящихся в ней вещей, стен и потолка начинают смазываться и расплываться. Затем я обнаружил, что сижу на камне, посреди лужайки, на которую прежде невзначай заглянул из коридора. Ахад, вновь помолодевший, в алом костюме, играет с двумя красивыми девушками в теннис; в роще и на опушке прогуливаются группы людей. В них теперь без труда можно было узнать сегодняшних гостей Ахада. Я поискал глазами Толченова - и увидел его, мечущегося в панике по роще, спотыкающегося о кочки и пни.
Видение быстро сменилось иным. На нас наплывал берег опалового моря: прозрачные волны почти бесшумно катились на бледно-желтый песок. Синее солнце пылало среди зеленого неба, украшенного полосками цветистых облаков. Высокие смуглые люди прохаживались вдоль берега или, любуясь морем, стояли на белых ступенях, поднимавшихся среди скал далеко вверх, где на пальмовом плато устремились в зенит спиральные сооружения.
– Кара-ул!..
По ступеням, виляя, как заяц, прыгал маленький плюгавый человечек. В нем едва угадывался земной Виктор Маркелович. Прижав к груди пухлую кожаную сумку, он проскакал мимо нас кверху, но задел за ступеньку и проехался носом по камню.
Море, лестница, город исчезли. Перед нами открылся новый мир - почти нереальный, дрожащий, эфемерный. Необозримая равнина лежала кругом. Фантастическая растительность покрывала ее от края до края. Зеленовато-голубые, оранжевые, сиреневые деревья-пирамиды и фосфорические деревья-лианы вздымались над радужными потоками в невероятную почву.
Человекоподобные существа кружились в воздухе среди буйных кущ. Мелодичные звуки пронизывали пространство. И сам я, как бы паря в воздухе, видел этот изумительный, сотканный из разноцветного эфира пейзаж - то почти у самой земли, то - легко взмывая к небосводу…
