На заре космонавтики писатели-фантасты любили описывать межпланетные войны, чудовищные нашествия марсиан, покорение одних плюнет другими. По их книгам получалось, что весь космос населен бандитскими шайками, космическими вандалами, которые только о том и мечтают, чтобы поработить или совсем уничтожить друг друга. В их романах капитаны звездолетов при встрече с другим кораблем немедленно начинали палить из всех видов бортового оружия, при отступлении долго и старательно запутывали следы, уничтожали свои маршрутные карты и делали прочие глупости. Так вот, все это вранье. Все люди (даже если у них семь ног или крылья, как у мотылька) хотят жить в мире и дружбе, и никто ни на кого нападать не собирается. И дорогу к себе никто не скрывает. Наоборот, по всему космосу расставлены подробные указатели, совсем как на горных дорогах: "До перевала пять часов пути". Прилетай, торгуй, если есть чем. Вы - нам, мы вам… Конечно, среди инопланетчиков попадаются порой жулики, но уж в торговле не без этого. Здесь, как говорится, пальца в рот не клади.
Вот на такого жулика я однажды и нарвался. Я возглавлял тогда сектор идентификации валюты в Торгсине (я говорю в прошедшем времени - "возглавлял", потому что после той истории я его, увы, не возглавляю). Однако все по порядку.
Межпланетная торговля развивалась удивительно быстро. Первые годы весь оборот составлял всего несколько тонн. Экспортировались главным образом научные труды да чертежи всевозможных машин. Торговлей это назвать было трудно. Разве это торговля, если наша Академия наук отправляет куда-нибудь в созвездие Водолея чертежи синхрокосмотрона на миллиард миллиардов электронвольт, а те, в свою очередь, шлют нам рецепт выращивания полицилина - универсального антибиотика, излечивающего рак, коклюш, хронический нефрит и еще семьдесят семь тяжелых и триста легких болезней. Но через несколько лет количество ввозимых и вывозимых товаров стало измеряться тысячами и миллионами тонн. И сразу возникли невероятные трудности.
Вряд ли кто-нибудь из вас толком представляет себе, что такое деньги. Денежная система на Земле отменена пятьсот лет назад, и сейчас даже представить дико, что она когда-то существовала.
Недавно вечером я зашел в небольшое кафе перекусить. Какой-то юноша с бородкой, в синем терилаксовом костюме, подыгрывая себе на гитаре, пел старинную песню, в которой мне запомнились строки: "Всюду деньги, деньги, деньги. Всюду деньги, господа…". Когда г1есня кончилась и девушки перестали ему аплодировать, я спросил певца:
– Вот вы сейчас пели про деньги. Вы не смогли бы объяснить, что это такое?
Юноша в недоумении пожал плечами,
– Я не очень точно представляю их. Говорят, в старину существовали такие психостимуляторы хорошего настроения. Их выпускали в виде небольших лепешек в золотом или серебряном корпусе. Психополе такого аппарата было очень слабым, поэтому каждый старался иметь побольше таких аппаратов и постоянно носил их при себе.
– А потом их перестали выпускать совсем, - сказала одна из девушек, черноглазая индианка в белом сари. - Люди научились создавать себе хорошее настроение без всяких стимуляторов,
– Наверно, это было ужасно - знать, что твое настроение всецело зависит от какого-то аппарата, - горячо заявила ее подружка - очаровательная блондинка в сверкающей золотом короткой тунике, открывавшей ее стройные ножки почти целиком. - А если аппарат портился - что тогда?
– Бедные предки, каково им было постоянно таскать при себе такую тяжесть, - вздохнул черный, как уголь, парень, который сидел у ног индианки на краю бассейна и пытался дернуть за хвост золотую рыбку.
По этой черноте я сразу понял, что передо мной один из строителей, возводящих гелиостанцию на солнечной стороне Меркурия, - они все после месяца работы становятся как головешки.
– А я слышала, что были очень легкие деньги - на печатных схемах, сказала еще одна девушка.
Все эти юноши и девушки были молоды, здоровы и счастливы, и для хорошего настроения им не нужны были никакие стимуляторы. Но их наивность в вопросе, когдато считавшемся самым важным в жизни людей, потрясла меня. Я пытался объяснить им, что же такое деньги. Мой рассказ они встретили недоверчиво.
