— Вы за ним присмотрите, сэр? — спросил меня охранник.
— Не нужно за мной присматривать, — огрызнулся Энди. — Говорю, я теперь чист, — он ткнул в свою татуировку, — я больше никого не задушу. Пока для меня не создадут какое-нибудь телешоу с насилием. Да с тех пор, как мне запретили (под честное слово) иметь, смотреть и даже трогать телевизор или видеостену, или что-нибудь вроде этого, маловероятно, что я…
— В студию, Энди, — поторопил я его и потащил прочь. К тому же, когда он раскритиковал мой противогаз, я почувствовал, как густой едкий воздух просачивается ко мне в легкие и причиняет им боль.
— Извиняюсь, я потерял пропуск, который вы мне прислали… Выронил из кармана, когда болтался вверх тормашками над Большим Каньоном.
— А что ты делал в таком положении?
Энди был длинный худощавый парень лет двадцати девяти, несколькими дюймами выше меня, он пригнулся к моему уху и понизил голос:
— Это все из-за моего романа.
— Какое отношение имеет Большой Каньон…
— Вы читаете «Пеструю смесь»?
— Приходится.
— Там была заметка о том, что Динамит Данн теперь моя подружка.
— Динамит Данн, эта девчонка-сорвиголова?
— А что, есть еще какая-нибудь? Конечно, я о ней говорю. Вы не читали, как потрясно про нее написали в «Дамских штучках» на той неделе? Или эту бредовую заметку в «Трюкачах» пару месяцев назад? Может, я и отношусь к ее трюкам небеспристрастно, поскольку влюблен в нее по уши, но по мне это самая классная девочка из всех, которые только занимались самоубийственными трюками.
— Сюда, — я толкнул дверь звуковой студии, и мы вошли.
Энди стащил свою маску.
— Почему бы вам не купить противогаз «нисубито»? Японцы понимают в них толк получше нашего. У них воздух испортился раньше. Когда я душил напропалую, у меня был американский, и я нашел, что в нем…
— Так как ты оказался над Большим Каньоном?
— О, Динамит задумала трюк, как будто ее соблазняют трое… Это Лондон в девятнадцатом веке, верно?
Мы вошли в тускло освещенную студию, изображавшую один из восточных кварталов Лондона Викторианской эпохи.
— Собираемся использовать в нашем сериале «Джек-Потрошитель».
— Грязно он работал, этот ваш Джек-Потрошитель, — заметил Энди, останавливаясь и вертя головой. — Душительство — это намного утонченнее. Если бы я еще кого-нибудь собрался убить, я бы точно выбрал душительство.
Хоть он и выглядел милым и спокойным, я на всякий случай отошел подальше.
— Не будем говорить о твоих преступлениях, если это тебя расстраивает.
— Да это были вовсе и не преступления, — сказал Энди, улыбаясь. Почему мой случай стал так широко известен? Меня даже судил совместный суд шесть человек людей и три робота, чтобы было еще интереснее. У меня какой-то серьезный сдвиг — что увижу по телевизору, то и делаю. Как-то летом я сломал ногу, пытаясь подражать Ханнекеру, Человеку джунглей, потом чуть не разбил голову после того, как посмотрел «Девушку с железным черепом». Но это еще были цветочки. Когда одним злосчастным вечером я посмотрел «Дело о Барчестерском Душителе» из сериала о Скотленд-Ярде, тогда все и началось. Задушил девять беспомощных жертв, пока ребята из ЛАПУ [Лос-Анджелесское полицейское управление] меня не изловили. Всегда я делал это в полночь, меня так и прозвали — Капитан Полночь, вот так. А все из-за телевидения, — он задрал рубашку на груди и уставился на вытатуированную надпись.
— Теперь-то я излечился, и два года назад меня освободили. Все будет в порядке, если не стану смотреть телевизор. И с тех пор как меня выпустили, не смотрел ни разу, разрази меня гром. Да и некогда мне сейчас. Работы много: консультации всякие, да и Динамит Данн…
— Кажется, я читал в «Незваном госте», что Динамит спала с кем-то из Лос-Анджелесской полиции.
— Ах, вот что вы запомнили.
Нахмурясь, Энди зашагал сквозь лондонскую мглу.
— Честно говоря, я уверен, что эти ее отношения с Дензло просто еще один трюк. Нет, сэр, у Динамит есть только одна настоящая любовь, и это — я. Конечно, допускаю, иногда ее тянет в страшные места. Хотя беспокоиться не о чем.
Он задрал свою рубашку еще выше и повернулся ко мне спиной.
Там торчала эта слабо светящаяся квадратная лампочка размером с небольшой карманный компьютер. Ее окружал возвышающийся почти на полдюйма рубец красноватой кожи.
