— Почему сейчас? — нахмурилась она.
— А почему бы и нет? — насмешливо переспросил он.
Уиллоу всегда терпеть не могла подобные игры, потому что чувствовала себя так, словно выплыла из омута и теперь барахталась на поверхности.
— Прошло больше года… — начала, было, она.
— Ну и что же? А ты не допускала, что я тоже буду скучать по тебе, Уиллоу. Или ты не думала об этом? — усмехнулся он.
Одна щека у нее нервно дернулась.
— Я не ожидала, что ты так… полностью вычеркнешь нас из своей жизни, — откровенно сказала она.
— Ты говорила, что тебе нужно время, — проскрипел он, — чтобы отдохнуть от меня и замужества. Я обещал тебе, что дам год. Вчера он закончился, — с удовлетворением заметил Расселл.
Он «дал» ей этот год, всего лишь год нормальной жизни. Как узнику, которому дают отпуск за хорошее поведение. И она хорошо себя вела, исполняла то, что Расселл от нее требовал. Как же она ошибалась, считая, что он оставил ее в покое.
Расселл внимательно наблюдал за ней.
— Я знаю, что за это время у тебя не было другого мужчины, и я бы не советовал тебе флиртовать с Джорданом, — резко проговорил он.
Только сейчас Уиллоу поняла, что все это время Расселл следил за ней. А она-то думала, что это Симона или Дэвид наблюдают за внучкой. Уиллоу почувствовала себя бабочкой, бьющейся в кувшине, но все еще способной летать и наблюдать за миром, если ей позволят это сделать. Надо только добиться разрешения или снисхождения тюремщика!
— Я хочу в гостиницу, — коротко сказала она, чувствуя легкое головокружение.
— Как раз это я собирался тебе предложить, — пробурчал он.
Ей стало плохо, когда она догадалась о его намерениях.
— Ты не можешь остаться там со мной! — запротестовала она.
Его насмешила такая явная паника.
— Отчего же?
Она с трудом перевела дыхание, досадуя на себя за то, что выдала свои чувства.
— Ты разве забыл о Дани и Барбаре?
Он перестал веселиться.
— Я никогда о них не забываю, — отрезал он.
— Тогда ты должен понимать…
— Я понимаю, — сказал он с силой. — Но тебе лучше смириться с тем, что я вернулся в твою жизнь. Ты получила свободу, которую хотела, достигла успеха в мире моды, теперь пришло время всю свою энергию сконцентрировать на мне.
— Нельзя ли этот разговор отложить до Лондона? — Уиллоу пыталась взять себя в руки.
— Это будет зависеть от некоторых обстоятельств, — тихо прошептал он, глядя на нее сузившимися глазами.
— Каких? — спросила она.
— От того, насколько успешно ты будешь избегать Джордана! — выпалил он.
— Но… Мы только один раз поужинали вместе…
— Для меня и одного раза много, — рявкнул Расселл. — Он, может быть, и согласится пользоваться моими обносками, но я его — нет!
Расселл всегда оскорблял, унижал ее, грубил ей, но то, что он говорил сейчас, не шло ни в какое сравнение.
— Об этом и речи быть не может! — задохнулась она. — И ты это знаешь лучше, чем кто-либо другой!
— Да, — с удовлетворением признал он, и его рука знакомым жестом погладила ее грудь. — Это всегда было моим, правда, Уиллоу? Только моим.
Она хотела отшатнуться, отбросить эту ласкающую руку, но не смогла, словно бабочка, ждущая разрешения хозяина. А Расселл не спешил никуда уходить, его губы неистово впились в ее рот, и он крепко прижал ее к себе. Он упивался властью над этой хрупкой, ни в чем не умевшей ему отказать женщиной.
Его глаза сияли триумфом, когда он наконец отпустил ее.
— До встречи в Лондоне, — протянул он.
Ее так трясло, когда она вернулась в гостиницу, что Барбаре было достаточно только взглянуть на нее, чтобы тут же заказать в их номер бренди. Она ни о чем не расспрашивала Уиллоу, пока та не поставила на стол пустой бокал.
— Не могу поверить, что мистер Сент-Джеймс мог…
— Это Расселл, — простонала Уиллоу. — После того как он вышел отсюда, он поехал к Джордану и…
— Успокойся. — Барбара обняла ее за плечи. — Мы переживем это вдвоем, Уиллоу. Нам осталось провести здесь всего один день, и тогда мы уедем в…
— Ты не поняла, — задыхалась Уиллоу. — Он… О боже, он хочет, чтобы я опять с ним жила!
На следующий день Уиллоу была так бледна, что даже обычный утренний макияж не помог ей скрыть цвет лица. Она очень жалела, что не может уехать с острова в тот же день, чтобы еще раз не встретиться с Расселлом.
