– Ты считаешь, мы с мамой существуем только для того, чтобы обслуживать тебя? Так ты думаешь? Ну что же, тебе придется кое-что усвоить, приятель. Твоя мать и я – мы тоже люди. Удивительно, правда? У нас тоже есть жизнь. Мы расстраиваемся так же, как ты. У нас есть свои заботы так же, как у тебя. Мы здесь не только для того, чтобы служить тебе и выполнять твои прихоти. Теперь до тебя дошло?
Глаза сына наполнились слезами. Адам услышал шаги. Он обернулся. Наверху лестницы стоял Томас и смотрел на отца в полном недоумении.
– Прости, Райан, я не имел в виду…
Мальчик стрелой метнулся наверх.
– Райан!
Тот промчался мимо брата. Адам услышал стук захлопнувшейся двери в спальню. Томас стоял на верхней площадке лестницы и смотрел на него.
– Я сорвался, – сказал Адам. – Это бывает.
Томас долго ничего не говорил. Потом произнес:
– Пап?
– Что?
– Где мама?
Адам закрыл глаза:
– Я тебе говорил. Она уехала по своим учительским делам.
– Она только что ездила по учительским делам.
– А теперь снова поехала.
– Куда?
– В Атлантик-Сити.
Томас покачал головой:
– Нет.
– Что значит «нет»?
– Я знаю, где она, – сказал Томас. – И это очень далеко от Атлантик-Сити.
– Иди-ка сюда, пожалуйста, – позвал Адам.
Томас помялся, но все же спустился в кухню. Райан не выходил из своей комнаты, дверь оставалась закрытой. Может, оно и к лучшему. Пусть все немного поостынут. Но прямо сейчас Адаму позарез было нужно расспросить Томаса. Что он такое брякнул?
– Тебе известно, где твоя мать? – спросил он.
– Типа того.
– Что значит это «типа того»? Она тебе звонила?
– Нет.
– Прислала сообщение или написала на электронку?
– Нет, – сказал Томас. – Ничего такого.
– Но ты знаешь, что она не в Атлантик-Сити.
Томас кивнул.
– Откуда ты это знаешь?
Сын опустил голову. Случалось, Адам замечал какое-нибудь особенное движение или жест Томаса и узнавал в нем себя. Не было никаких сомнений: Томас – его сын. Сходство слишком велико. Были ли у него подозрения насчет Райана? До сих пор нет, но в каком-то потайном, темном углу сердца все мужчины хранят эту смутную тревогу. Они никогда не облекают свои сомнения в словесную форму, и потому тревожные мысли об отцовстве редко достигают их сознания. Но они всегда там, спят в укромном уголке, и сейчас незнакомец разворошил эти страхи и вытащил их наружу.
Объясняло ли это глупую выходку Адама?
Он вышел из себя, разбираясь с Райаном. Конечно, в сложившихся обстоятельствах такая реакция казалась вполне объяснимой. Сколько можно канючить про свою форму?
Но не было ли тут чего-то большего?
– Томас?
– Мама страшно разозлится.
– Не разозлится.
– Я обещал ей, что никогда не буду так делать, – сказал Томас. – Но она всегда отвечает на мои эсэмэски. Я не понимаю, что происходит. И я сделал кое-что, чего не надо было делать.
– Ничего страшного, – произнес Адам, силясь не выдать отчаяния. – Скажи мне, что случилось.
Томас глубоко вздохнул, собираясь с духом:
– Ладно. Помнишь, перед тем как ты ушел, я спросил, где мама?
– Да.
– И… Я не знаю, ты ответил так странно… Вот и все. Во-первых, ты не сказал, где мама, а потом она не отвечала на мои эсэмэски… – Томас поднял глаза. – Папа?
– Что?
– Когда ты сказал, что мама на учительской конференции, ты говорил правду?
Адам задумался, но ненадолго:
– Нет.
– Ты знаешь, где мама?
– Нет. Мы, кажется, поссорились.
Сын кивнул, причем как-то слишком глубокомысленно:
– Так мама убежала от тебя, что ли?
– Я не знаю, Томас. Я сам пытаюсь в этом разобраться.
Томас еще раз кивнул:
– Тогда, может быть, мама не хочет, чтобы я говорил тебе, где она.
Адам откинулся назад и почесал подбородок.
– Это возможно, – согласился он.
Томас положил руки на стол. На запястье у него был силиконовый браслет, какие носят, чтобы выражать свои взгляды на жизнь, но на этом было написано лишь: «Седарфилд. Лакросс». Томас подцепил его, со щелчком отпустил, потом снова подцепил.
– Но есть одна проблема, – сказал Адам. – Я не знаю, что тут произошло. Если мама связалась с тобой и попросила, чтобы ты не говорил мне, где она, – что ж, я ничего с этим поделать не могу. Но я сомневаюсь, что она так поступила. Она бы не поставила тебя или Райана в такое положение.
